Пробило десять…В доме тишина
Она сидит и напряженно ждет
Ей не до книг сейчас и не до сна
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?
Пусть вечер люстру звездную включил
Не так уж поздно, день еще не прожит
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!
Конечно же, он рвался, и не раз
Но масса дел: то это, то другое…
Зато он здесь и сердцем и душою.
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?
Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней-
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.
Случалось он под рюмку умилялся
Ее душой: «Так преданна всегда!»
Но что в душе той-радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.
Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен
В ответ - ни возражения, ни вздоха…
Прав только он и только он умен,
Она же лишь «чудачка» и « дуреха».
И ей ли уж не знать о том,
Что он ни в чем и никогда с ней не считался!
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.
В часы невзгод твердили ей друзья:
-Да с ним пора давным-давно расстаться!
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!
Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
-Но я люблю…Ужасно…Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!
Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.
Пробило полночь…В доме тишина…
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?
Любовь приносит радость на порог
С ней легче верить, и мечтать, и жить!
Но уж не дай, как говорится, Бог
Вот так ЛЮБИТЬ!
Она сидит и напряженно ждет
Ей не до книг сейчас и не до сна
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?
Пусть вечер люстру звездную включил
Не так уж поздно, день еще не прожит
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!
Конечно же, он рвался, и не раз
Но масса дел: то это, то другое…
Зато он здесь и сердцем и душою.
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?
Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней-
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.
Случалось он под рюмку умилялся
Ее душой: «Так преданна всегда!»
Но что в душе той-радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.
Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен
В ответ - ни возражения, ни вздоха…
Прав только он и только он умен,
Она же лишь «чудачка» и « дуреха».
И ей ли уж не знать о том,
Что он ни в чем и никогда с ней не считался!
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.
В часы невзгод твердили ей друзья:
-Да с ним пора давным-давно расстаться!
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!
Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
-Но я люблю…Ужасно…Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!
Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.
Пробило полночь…В доме тишина…
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?
Любовь приносит радость на порог
С ней легче верить, и мечтать, и жить!
Но уж не дай, как говорится, Бог
Вот так ЛЮБИТЬ!