Чтобы цветы в твоих глазах всегда оставались живыми. © Эль Твит
Скучать по кому-то - самое прекрасное из всех грустных чувств.
Невозможно идти спокойно, когда человек рад. Ноги скачут сами по себе.
Смерть почти как снег: никогда не знаешь, когда он пойдет, хотя чаще всего это случается зимой.
Знаешь, милый, бояться вовсе не обязательно. Это никому не помогает.
Я стоял, смотрел на него и чувствовал, как сердце переполняется и растет в груди – оно уже с трудом помещалось в ней. Мне хотелось подарить деду все-все, что только есть в мире самого прекрасного.
Тогда дед посмотрел на меня и сказал, что скучать по кому-то — самое прекрасное из всех грустных чувств.
— Пойми, дружище Трилле, если кому-то грустно от того, что он скучает без кого-то, значит, он этого кого-то любит. А любовь к кому-то — это самое прекрасное чувство на свете. Те, без кого нам плохо, у нас вот тут! — и он с силой стукнул себя в грудь.
Если присмотреться повнимательнее, видно, что море синее каждый день по-разному.
– Думаешь, они нас не заподозрят? – прошептала Лена.
– Боюсь, они с этого начнут, – честно ответил я.
Необычного во мне только имя, но этого снаружи не видно.
Конечно же, у Ноя был катер, в этом Лена не сомневалась. Все знают, что катер — это такая лодка. А ковчег — это непонятно что, выдумка. И Лена вздохнула по-взрослому: ну как же так, писать такое в Библии.
— Катер ведь небольшой, — сказал я.
Лена кивнула.
— В том-то и дело, Трилле, что небольшой. Тогда ясно, почему динозавры вымерли. У Ноя не хватило для них места.
Я залез с ногами на диван и прижался к бабе-тете; мне было так хорошо, что даже больно. У бабы-тети самое большое и горячее сердце, какое я только знаю. У нее вообще всего один недостаток — она вяжет на спицах.
Мария Парр - Вафельное сердце
Невозможно идти спокойно, когда человек рад. Ноги скачут сами по себе.
Смерть почти как снег: никогда не знаешь, когда он пойдет, хотя чаще всего это случается зимой.
Знаешь, милый, бояться вовсе не обязательно. Это никому не помогает.
Я стоял, смотрел на него и чувствовал, как сердце переполняется и растет в груди – оно уже с трудом помещалось в ней. Мне хотелось подарить деду все-все, что только есть в мире самого прекрасного.
Тогда дед посмотрел на меня и сказал, что скучать по кому-то — самое прекрасное из всех грустных чувств.
— Пойми, дружище Трилле, если кому-то грустно от того, что он скучает без кого-то, значит, он этого кого-то любит. А любовь к кому-то — это самое прекрасное чувство на свете. Те, без кого нам плохо, у нас вот тут! — и он с силой стукнул себя в грудь.
Если присмотреться повнимательнее, видно, что море синее каждый день по-разному.
– Думаешь, они нас не заподозрят? – прошептала Лена.
– Боюсь, они с этого начнут, – честно ответил я.
Необычного во мне только имя, но этого снаружи не видно.
Конечно же, у Ноя был катер, в этом Лена не сомневалась. Все знают, что катер — это такая лодка. А ковчег — это непонятно что, выдумка. И Лена вздохнула по-взрослому: ну как же так, писать такое в Библии.
— Катер ведь небольшой, — сказал я.
Лена кивнула.
— В том-то и дело, Трилле, что небольшой. Тогда ясно, почему динозавры вымерли. У Ноя не хватило для них места.
Я залез с ногами на диван и прижался к бабе-тете; мне было так хорошо, что даже больно. У бабы-тети самое большое и горячее сердце, какое я только знаю. У нее вообще всего один недостаток — она вяжет на спицах.
Мария Парр - Вафельное сердце