однажды утром ты проснёшься и поймёшь, что всё закончилось... ты сядешь на кровать, обнимешь коленки ладонями и станет холодно... потом ты встанешь и пойдёшь босиком на кухню нальёшь себе кофе и выкуришь сигарету.. и всё будет так же - и небо в окне, и лестница в подъезде и мир не перевернётся!.. ...просто станет немного сложнее дышать...
Всех отпустить, всех. Никого не любить, не ждать никаких звонков. Понять, что не помнишь смех, вкус, запах, движения рук и касания губ, и больше не видишь о них миражей и снов. Что больше не жмет внутри, когда видишь похожий взгляд, что не знаешь: два или три, века виделись вы назад. Вся выгорела – зола: некого звать и нечего отдавать. До дна, дорогой, дотла, - до следующего – опять.
он вспомнит обо мне когда чужие хрупкие плечи покажутся не того размера и голос, режущей слух, частоты у него останется от меня ужасная манера видеть правду в нитках пустоты он приедет в 2 часа ночи скажет, что не спится она обрывает звонками его мобильный телефон чего ты ждал? когда взлетит синица? а оказалось, что была синица журавлем. (с)Ирина Папилон
ты сядешь на кровать, обнимешь коленки ладонями
и станет холодно...
потом ты встанешь и пойдёшь босиком на кухню
нальёшь себе кофе и выкуришь сигарету..
и всё будет так же -
и небо в окне, и лестница в подъезде
и мир не перевернётся!..
...просто станет немного сложнее дышать...
Я даже тебя не спрошу, как ты жил без меня,
Целый год - словно целая жизнь. Даже больше,
И стекла в машине вновь запотели, так же, как и тогда.
У меня - карусель. Событий, мужчин, алкоголя
У тебя - как всегда. Работа, жена, все спокойно...
А помнишь, как мы расставались? Ты плачешь что-ли?
Я тоже... а мне до сих пор, представляешь, больно...
Я так же тебя вспоминаю, ты был моей частью
Ты был даже больше, чем мой, мы ведь были целым
Но все же тебя отпустила, желая счастья
Сходя понемногу с ума, и мир был такой черно-белый...
Психушка по мне рыдала, я курила как сумасшедшая
Ты тоже? Умело скрывал? что ж, тебе повезло...
У меня не хватило сил, только тьма кромешная
Была со мной рядом. И больше - представь - никого.
Ты тоже скучал? А я телефон выключала
Знала, что позвонишь, и что снова сорвусь, приму
Мне так сильно хотелось шагнуть из окна, но что-то меня держало
И я выжила. Как? - сама до сих пор не пойму.
Изменилась? Ну да, ты ведь тоже совсем другой
Я такой стала мудрой, что впору писать мемуары
Все вокруг удивлялись, как можно быть сукой такой?
Я плевала на всех. На друзей. Новых и старых...
Сигарета почти сгорела, не правда ли - символично?
Ну что ты так смотришь, нам больше не по пути.
Я слишком тебя любила, как ангел, как истеричка,
А теперь я люблю лишь себя. Ну, не плачь... Прости.
©
Никого не любить, не ждать никаких звонков.
Понять, что не помнишь смех,
вкус, запах, движения рук и касания губ,
и больше не видишь о них миражей и снов.
Что больше не жмет внутри,
когда видишь похожий взгляд,
что не знаешь: два или три,
века виделись вы назад.
Вся выгорела – зола:
некого звать и нечего отдавать.
До дна, дорогой, дотла, -
до следующего – опять.
когда чужие хрупкие плечи
покажутся не того размера
и голос, режущей слух, частоты
у него останется от меня
ужасная манера
видеть правду в нитках пустоты
он приедет в 2 часа ночи
скажет, что не спится
она обрывает звонками
его мобильный телефон
чего ты ждал?
когда взлетит синица?
а оказалось,
что была синица журавлем.
(с)Ирина Папилон