Очутившись на крайнем рубеже своей жизни и оглядываясь
назад, он сожалел лишь об одном: ему всего-навсего хотелось
жить еще. Может быть, у всех умирающих/такое чувство, будто
они и не жили? Не успели вздохнуть как следует, как уже все
пролетело, конец? Всем ли жизнь кажется такой невыносимо
быстротечной - или только ему, здесь, сейчас, когда остался
всего час-другой на раздумья и размышления?
Он рассмеялся.
читать дальшеХоллис напряг зрение, но ничего не увидел. Только
крупные алмазы и сапфиры, изумрудные туманности и бархатная
тушь космоса, и глас всевышнего отдается между хрустальными
бликами. Это сказочно, удивительно : вместе с потоком
метеоров Стоун будет много лет мчаться где-то за Марсом и
каждый пятый год возвращаться к Земле, миллион веков то
показываться в поле зрения планеты, то вновь исчезать.
Стоун и Мирмидоны, вечные и нетленные, изменчивые и
непостоянные, как цвета в калейдоскопе - длинной трубке,
которую ты в детстве наставлял на солнце и крутил.
Они все очутились в одиночестве. Их голоса умерли,
точно эхо слов всевышнего, изреченных и отзвучавших в
звездной бездне. Вон капитан улетел к Луне, вон метеорный
рой унес Стоуна, вон Стимсон, вон Эплгейт на пути к
Плутону, вон Смит, Тэрнер, Ундервуд и все остальные;
стеклышки калейдоскопа, которые так долго составляли
одушевленный узор, разметало во все стороны.