бадьян, лаванда, имбирь и мята, настой крапивы – так пахнут осень, полночный замок и мой сюртук. набрался виски [добавив после пол пинты пива]. внутри меня по горячим венам струится ртуть. полынь, рябина, листок герани, аир и угорь. не нужно думать. котёл и время. луна и хмель. ладонь испачкана чем-то черным [возможно, уголь?]. плевать, ведь завтра мои манжеты измажет мел. бадьян, лаванда, полынь, герань, аконит и мята. какой он? добрый? в очках? заносчив? улыбчив? груб? не помогают уже ни зелья, ни сны, ни мантры – мешает запах, тяжёлый запах любви у губ. бадьян, лаванда, имбирь… к чертям бы! наступит утро. проснется день, оглянется вечер, придет экспресс. мне все равно, что шальная память щекочет ухо, ведь остается отбыть последний учебный рейс.
**
огонь, котлы, первогодки. мрак!.. отыграло лето. уроки [лекции или практики], тёмный класс. мне так хотелось сегодня утром проснуться ветром, но я зачем-то ловлю надежды зелёных глаз. шумели реки волшебной школы: «приехал Поттер. тот самый Поттер. ты видишь лоб его, видишь шрам?». вокруг него сгруппировалась своя когорта [но взгляд мой точен – он, верно, выскочка и болван]. о, милый Альбус, ты ждал, что я отнесусь с любовью, что у меня затянулись раны – теперь рубцы [и то, что дети не платят сердцем, душой и болью за то, что делали в прошлой памяти их отцы].
быть может, прав. но душа мальчишки – не мне забота.
я протыкаю пером случайно фамильный список.
глаза в глаза. как они знакомы.
– о. Гарри Поттер, – почти что шёпотом. – наша новая
знаменитость.
/Джек Абатуров