в безнадежной непроходимости ебеней,
где живописность пейзажей явно обманчива
и с каждой милей двигаться всё трудней
самым разумным будет – просто сворачивать.
признавать очевидное - вовсе не тяжело.
это не откровение, посланное с небес –
мы так долго двигались в сторону ничего,
что в процессе процесса нас захватил сам процесс.
смотрит обижено, губы по-детски поджав.
отчаянно пьет мою жизнь. ни черта взамен.
ты прости меня. я очень устала ждать,
что ты повзрослеешь, долбаный питер пэн.
ещё одно**********************************
он часто встречает приятелей в баре
и с ними стаканчик-другой пропускает.
когда же кончаются темы на общей волне,
он ведёт диалог с барной стойкой наедине.
первая,..., третья, ..., шестая, седьмая,
а на восьмой он уже выпадает
из зоны достаточной видимости.
набирает номер: "прости_прости..."
[как будто таким прости
кто-то смог стену снести…
сделать из пряника плеть
…ну или память стереть]
… он выпивает ещё [так, чтоб наверняка
заглушить в голове монотонное эхо гудка].
взглядом ищет девицу платье_как_можно_короче
берёт её за руку резкими движением:
"могу я в аренду взять тело твоё этой ночью?".
та [разумеется] в гневе. готова увесисто отказать –
руку сжимает в кулак, поднимает глаза...
[потому как «совсем_не_такая» и очень горда...]
но неожиданно для себя выдаёт отрывисто «да»
и суть не в арендной плате,
не в характере «помещения».
он всегда получает всё,
что желает. всё.
кроме прощения