Это всё она… Она… Знаешь…знаешь, она была такая, словно из рая… Свободно…словно птица порхая…вся неземная… Похожа на ветер…такая же озорная застенчивая, но приветливая, немножко гордая, как огонь… Понимаешь? Как природа в Париже – никогда не угадаешь… Молчаливая… Вся говорит танцем, очарует улыбкой и мягким румянцем… Так молода, словно за спиною ранец… Любит воздух Урбана… Любит, но не чтит глянец… Глаза… Глаза, как сиреневые облака, как вишня по весне хрупка…… А тебе нравится звук старых магнитол? Как ласкает уши этот треск и лёгкий шум… Как этот саксофон твой разрушает разум… Таких как ты людей видно сразу… Для них важней блеск души, а не яркость стразов….
Городская нечисть.
May the road rise up to meet you, may the wind be always on your back.
May the sun shine warm upon your face, and the rain fall soft upon your fields,
And until we meet again
May God hold you in the palm of His hand.
May the sun shine warm upon your face, and the rain fall soft upon your fields,
And until we meet again
May God hold you in the palm of His hand.
An Irish blessing
"Все составленное из частей распадётся. Неустанно стремитесь..." (с)
Уважать всякого человека, как самого себя, и поступать с ним, как мы желаем, чтобы с нами поступали, — выше этого нет ничего.
Кун-Цзы
Кун-Цзы
я люблю тебя, раздевайся.
Действуй так, словно неудача просто невозможна, а успех обеспечен. Прогони от себя мысль, что ты не достигнешь своих целей, не важно - материальных или духовных. Будь смелее и не сдерживай игру своего воображения. Перестань быть пленником своего прошлого, стань архитектором своего будущего.
И ты уже никогда не будешь прежним.
(с) Робин Шарма "Монах, который продал свой феррари"
И ты уже никогда не будешь прежним.
(с) Робин Шарма "Монах, который продал свой феррари"
The world is full of magic things, patiently waiting for our senses to grow sharper.
Она материлась довольно редко,
Она извинялась, звоня мне ночью,
Любила тонкие сигаретки,
Меня любила. Наверно – очень.
Она под дождь уходила утром.
Без поцелуев, без звона чашек,
Она считала, что это – мудро
При отношеньях дурацких наших.
Она считала меня уродом:
«Тебе бы в цирке смешить дебилов»
Она встречалась со мной три года.
А может, это четыре было?
Она всегда приносила виски
И треугольник рокфорный сыра,
А вдруг вчера принесла сосиски
И, почему-то, пакет кефира.
Она сказала, что «так не может,
Кефир – домой, и сосиски – мужу»,
Что «как же всё надоело, боже!
И он мне нужен, и ты мне нужен!»
Она впервые со мной простилась,
Она сосиски забрать забыла.
Такси по сонной Москве катилось.
А может, это в Нью-Йорке было. (с)
Она извинялась, звоня мне ночью,
Любила тонкие сигаретки,
Меня любила. Наверно – очень.
Она под дождь уходила утром.
Без поцелуев, без звона чашек,
Она считала, что это – мудро
При отношеньях дурацких наших.
Она считала меня уродом:
«Тебе бы в цирке смешить дебилов»
Она встречалась со мной три года.
А может, это четыре было?
Она всегда приносила виски
И треугольник рокфорный сыра,
А вдруг вчера принесла сосиски
И, почему-то, пакет кефира.
Она сказала, что «так не может,
Кефир – домой, и сосиски – мужу»,
Что «как же всё надоело, боже!
И он мне нужен, и ты мне нужен!»
Она впервые со мной простилась,
Она сосиски забрать забыла.
Такси по сонной Москве катилось.
А может, это в Нью-Йорке было. (с)
...солнце в волосах...
где мой мир?! где мои друзья?где мои мечты? обокрали?нет...просто когда мы стояли на границе, ты испугался, а я бросилась во все это с головой....
и теперь ,когда Нас нет, у тебя остался ты, а у меня них..я не осталось.пустота.
London_Rain (c)
и теперь ,когда Нас нет, у тебя остался ты, а у меня них..я не осталось.пустота.
London_Rain (c)
sic itur ad astra
- Мы в детстве любили делать так: разворачиваешь конфету, достаёшь её, а фантик сворачиваешь обратно. Мама смеялась, когда понимала, что внутри фантика ничего нет!
- Почему же ты не смеёшься теперь, когда понимаешь, что внутри человека тоже ничего нет?
- Почему же ты не смеёшься теперь, когда понимаешь, что внутри человека тоже ничего нет?
"Едет человек в троллейбусе..Хмурый. И думает: "Вокруг одно быдло, начальник — кретин, жена — стерва".
За спиной ангел–хранитель с блокнотом и ручкой. Записывает: "Вокруг — быдло, начальник — кретин, жена — стерва". И в свою очередь думает: "Вроде было уже. И зачем ему это все время? Но раз заказывает — надо исполнять".
За спиной ангел–хранитель с блокнотом и ручкой. Записывает: "Вокруг — быдло, начальник — кретин, жена — стерва". И в свою очередь думает: "Вроде было уже. И зачем ему это все время? Но раз заказывает — надо исполнять".
Меня ломает не твое отсутствие. Это ломка по тому времени, когда меня без тебя не ломало.
© Фредерик Бегбедер «Романтический эгоист»
© Фредерик Бегбедер «Романтический эгоист»
el lobo pierde los dientes, mas no las mientes
- ...а я не знала о том, что вы расстались
- я тоже не знала. впрочем, он и сам не знает о том, что уже довольно давно ушел от меня (c) "Одиночество в сети" фильм
- я тоже не знала. впрочем, он и сам не знает о том, что уже довольно давно ушел от меня (c) "Одиночество в сети" фильм
never give up.
Ты моя болезнь. Я никогда не спутаю тебя ни с кем и не излечусь. Ты самая лучшая, была и будешь.
(с)
(с)
never give up.
У сердца, когда оно любит, есть свой ум… оно знает, чего хочет, и знает наперед, что будет.
(с) Иван Александрович Гончаров. Обломов
(с) Иван Александрович Гончаров. Обломов
понедельник, 16 марта 2009
Я ИДУ ЧАСЫ
этот мудак должен мне пару миллионов нервных клеток.
Можно я буду городом, Чтобы обнять тебя?
«Некоторые мгновения имеют привкус вечности.»
Марк Леви, «Встретиться вновь»
Марк Леви, «Встретиться вновь»
Не стоит волноваться, искренность всегда побеждает.
Я все могу!
Прощание закончилось, теперь этих троих ничто не связывало, даже их воспоминания друг о друге были надежно спрятаны в потаенную шкатулку, на крышке которой старательно выцарапана надпись: "больше не имеет значения".
(с) Макс Фрай
(с) Макс Фрай
Все без всех могут жить. Не надо соплей
from bash.org.ru:
– you know, sometimes I feel pity for foreigners
– why?
– 'cause they can't say ыыыыы (с) Краеугольная
– you know, sometimes I feel pity for foreigners
– why?
– 'cause they can't say ыыыыы (с) Краеугольная
Все без всех могут жить. Не надо соплей
Откуда-то пёрто, но откуда - не помню... 
Семья – это когда невозможно чихнуть без того, чтобы тебе сразу не крикнули: «Будь здоров!»
Семья – это: «Срочно обернись! Посмотри, как ребенок трогательно ест мандаринчики», – в тот момент, когда человек льет кипяток в чашку.
Семья – это: «Ты опять до ночи?» И даже: «Где ты все время шлындраешь?»
Семья – это: «Ты когда хочешь вынести мусор? По дороге в булочную или потом, когда вернешься?»
Семья – это: «Ешь, а то остынет». А еще: «Ешь скорей, а то опоздаем», и «Перестань хватать куски на бегу, давай согрею что-нибудь человеческое», и «Опять всухомятку!» И, конечно: «Чего сутулишься?»
Семья – это: «А ты не забыл вымыть руки?»
Семья – это: «Главное, не забудь купить сыру!» – когда ты собираешься в ночной клуб.
Семья – это ежедневный вопрос «Чем занимаешься?» – по телефону. «Ну, чем ты занимаешься? – Разговариваю с тобой». А что еще можно сказать, когда сидишь на краю ванны с полотенцем на голове и со штанами в руках и размышляешь неизвестно о чем. Коронный семейный вопрос всегда настигает человека именно в такие моменты.
Семья – это когда объясняешь что-то своему ребенку и вдруг начинаешь слышать себя как будто со стороны. И кажется, будто это не ты вовсе говоришь, а внутри тебя – твоя собственная мама. И что с этим делать – совершенно непонятно.
Или наоборот: слышишь иногда собственные словечки, узнаешь собственные интонации. И думаешь: ну, неужели?..
Семья – это когда родители купили новую люстру в собственной спальне, а ты воспринимаешь это как страшное предательство. Потому что когда-то эта комната была твоей, и на старой люстре-тарелке был изучен каждый ромбик, каждая пупочка.
Семья – это когда смотришь старые итальянские комедии только потому, что Альберто Сорди чем-то похож на твоего папу.
Семья – это когда понимаешь, что самое приятное – забраться к маме под широкое пальто, и чтобы она его еще запахнула. Когда мне было семь, девять и даже, кажется, пятнадцать и семнадцать лет, это называлось «сделать кенгурушку».
Семья – это «Хочу на ручки».
Семья – это когда испытываешь мистическую привязанность к совершенно чужой даме только потому, что она печет торт «Наполеон» и он у нее получается точь-в-точь как у покойной бабушки.
Семья – это когда чьи-то детские, забавно исковерканные словечки, всякие «коринчевый», «кушкать», «гогаздо!» входят в общее употребление. И не выходят из него, даже когда ребеночек уже более чем вырос. И Александра Алексеевна на всю жизнь становится Лесисевной, а какая-нибудь Тамара – Камайей.
Семья – это: «Горе ты мое материнское!». А в ответ: «Мамо, отстаньте!»
Семья – это когда твой муж в минуты особой нежности называет тебя по имени-отчеству твоего свекра. А просто ему нравится, что ты похожа на своего папу.
Семья – это когда телефонный разговор в половине случаев начинается со слов «Ну, что там у нас с этим самым?..» И ты почти наверняка понимаешь, о чем именно идет речь.
Семья – это когда дедушка в первый раз ведет за ручку годовалого ангелочка, а ты идешь сзади и замечаешь, что у них совершенно, в сущности, одинаковые шеи.
Семья – это когда вдруг обнаруживаешь, что у твоего мужа и твоего сына, у обоих, есть коричневое пятнышко-родинка на ступне.
Семья – это твое тело. Лицо, внутренности, особенности сопряжения крупных и мелких косточек, поры кожи, ритм дыхания, близорукость или дальнозоркость, манера наклонять голову, поднимать брови, даже какие-то совсем уж малопостижимые вещи вроде строения селезенки. Комбинация генов, наследство, от которого невозможно отказаться. Даже если переделать себе нос, уши, губы – все равно. У Леси лицо мамино, а у Тани – папино, но зато мамины руки. И выбора тут никакого нет.
Семья – это типовая стратегия при игре, скажем, в «веришь – не веришь» или в переводного дурака.
Семья – это когда уже очень взрослый мужчина в первый раз зарывается лицом в волосы уже довольно взрослой девушки, в которую, кажется, влюбился, и вдруг чувствует, что ее голова пахнет сушеными белыми грибами. В точности как у его старшего сына – когда он маленький часами катался на санках, отчаянно запотевал и его шерстяные одежки и мокрые валенки потом рассовывали по всем батареям. И от одного этого смешного домашнего запаха он понимает, что с этой девушкой у него тоже будет ребенок, хочет она этого или не хочет. А может быть, два.
Семья – это когда невозможно чихнуть без того, чтобы тебе сразу не крикнули: «Будь здоров!»
Семья – это: «Срочно обернись! Посмотри, как ребенок трогательно ест мандаринчики», – в тот момент, когда человек льет кипяток в чашку.
Семья – это: «Ты опять до ночи?» И даже: «Где ты все время шлындраешь?»
Семья – это: «Ты когда хочешь вынести мусор? По дороге в булочную или потом, когда вернешься?»
Семья – это: «Ешь, а то остынет». А еще: «Ешь скорей, а то опоздаем», и «Перестань хватать куски на бегу, давай согрею что-нибудь человеческое», и «Опять всухомятку!» И, конечно: «Чего сутулишься?»
Семья – это: «А ты не забыл вымыть руки?»
Семья – это: «Главное, не забудь купить сыру!» – когда ты собираешься в ночной клуб.
Семья – это ежедневный вопрос «Чем занимаешься?» – по телефону. «Ну, чем ты занимаешься? – Разговариваю с тобой». А что еще можно сказать, когда сидишь на краю ванны с полотенцем на голове и со штанами в руках и размышляешь неизвестно о чем. Коронный семейный вопрос всегда настигает человека именно в такие моменты.
Семья – это когда объясняешь что-то своему ребенку и вдруг начинаешь слышать себя как будто со стороны. И кажется, будто это не ты вовсе говоришь, а внутри тебя – твоя собственная мама. И что с этим делать – совершенно непонятно.
Или наоборот: слышишь иногда собственные словечки, узнаешь собственные интонации. И думаешь: ну, неужели?..
Семья – это когда родители купили новую люстру в собственной спальне, а ты воспринимаешь это как страшное предательство. Потому что когда-то эта комната была твоей, и на старой люстре-тарелке был изучен каждый ромбик, каждая пупочка.
Семья – это когда смотришь старые итальянские комедии только потому, что Альберто Сорди чем-то похож на твоего папу.
Семья – это когда понимаешь, что самое приятное – забраться к маме под широкое пальто, и чтобы она его еще запахнула. Когда мне было семь, девять и даже, кажется, пятнадцать и семнадцать лет, это называлось «сделать кенгурушку».
Семья – это «Хочу на ручки».
Семья – это когда испытываешь мистическую привязанность к совершенно чужой даме только потому, что она печет торт «Наполеон» и он у нее получается точь-в-точь как у покойной бабушки.
Семья – это когда чьи-то детские, забавно исковерканные словечки, всякие «коринчевый», «кушкать», «гогаздо!» входят в общее употребление. И не выходят из него, даже когда ребеночек уже более чем вырос. И Александра Алексеевна на всю жизнь становится Лесисевной, а какая-нибудь Тамара – Камайей.
Семья – это: «Горе ты мое материнское!». А в ответ: «Мамо, отстаньте!»
Семья – это когда твой муж в минуты особой нежности называет тебя по имени-отчеству твоего свекра. А просто ему нравится, что ты похожа на своего папу.
Семья – это когда телефонный разговор в половине случаев начинается со слов «Ну, что там у нас с этим самым?..» И ты почти наверняка понимаешь, о чем именно идет речь.
Семья – это когда дедушка в первый раз ведет за ручку годовалого ангелочка, а ты идешь сзади и замечаешь, что у них совершенно, в сущности, одинаковые шеи.
Семья – это когда вдруг обнаруживаешь, что у твоего мужа и твоего сына, у обоих, есть коричневое пятнышко-родинка на ступне.
Семья – это твое тело. Лицо, внутренности, особенности сопряжения крупных и мелких косточек, поры кожи, ритм дыхания, близорукость или дальнозоркость, манера наклонять голову, поднимать брови, даже какие-то совсем уж малопостижимые вещи вроде строения селезенки. Комбинация генов, наследство, от которого невозможно отказаться. Даже если переделать себе нос, уши, губы – все равно. У Леси лицо мамино, а у Тани – папино, но зато мамины руки. И выбора тут никакого нет.
Семья – это типовая стратегия при игре, скажем, в «веришь – не веришь» или в переводного дурака.
Семья – это когда уже очень взрослый мужчина в первый раз зарывается лицом в волосы уже довольно взрослой девушки, в которую, кажется, влюбился, и вдруг чувствует, что ее голова пахнет сушеными белыми грибами. В точности как у его старшего сына – когда он маленький часами катался на санках, отчаянно запотевал и его шерстяные одежки и мокрые валенки потом рассовывали по всем батареям. И от одного этого смешного домашнего запаха он понимает, что с этой девушкой у него тоже будет ребенок, хочет она этого или не хочет. А может быть, два.
Все без всех могут жить. Не надо соплей
Все без всех могут жить. Не надо соплей
Мама, почему ты сначала учила меня ходить и говорить, а теперь хочешь,
чтобы я сидела и молчала?!
Ездили в деревню к родственникам. Там у кошки маленькие котята. Моя Алёнка
(4 года), естественно, решила взять над ними шефство, нянчила их, таскала
везде с собой.
Вечером забегает в дом и обеспокоено кричит с порога:
Папочка, там один котёнок всё личико в молочко себе испачкал! Он теперь
грязный будет ходить?
Муж, лениво:
Да нет, его мама вылижет.
Алёнка поворачивается ко мне:
Мам, вылижешь?!
читать дальше
чтобы я сидела и молчала?!
Ездили в деревню к родственникам. Там у кошки маленькие котята. Моя Алёнка
(4 года), естественно, решила взять над ними шефство, нянчила их, таскала
везде с собой.
Вечером забегает в дом и обеспокоено кричит с порога:
Папочка, там один котёнок всё личико в молочко себе испачкал! Он теперь
грязный будет ходить?
Муж, лениво:
Да нет, его мама вылижет.
Алёнка поворачивается ко мне:
Мам, вылижешь?!
читать дальше