[Пой мне Еще]

тот факт, что ты любишь кого-то,
не дает тебе право портить ему жизнь /с

много ли вокруг вас людей, без которых вы себя не представляете? помните лакмусовую бумажку из школьных уроков химии? у меня есть ментальная аналогия подобной - для того чтобы определить степень привязанности к тому или иному человеку: когда ты не можешь разобраться в своих эмоциях к кому-то, просто представь, что больше никогда его не увидишь. ни случайно, ни нарочно - никак. и ничего больше: ни дружеских бесед, ни голосовых сообщений, ни звонков на пьяную голову, ни совместных планов, ни встреч - никогда и нигде, и ныне и присно и во веки веков. аминь. представляешь это и все как-то разом встает на свои места.

за последние десять лет я потеряла достаточно людей. достаточно для того, чтобы научиться держать удар и с уважением относиться к любой расстановке или ситуации. но, кажется, именно тогда я перестала бояться отпускать и навсегда запомнила: если человек просит тебя уйти из его жизни, просит без истерик, заламывания рук, бравад и лирических отступлений - спокойно и искренне - не спрашивай ни о чем, не ищи аргументов в свою защиту, не спорь и не торгуйся - просто вставай и уходи. уходи не из гордости, но из сострадания.

люди, которых мы любим, не обязаны отвечать нам взаимностью. люди, которых мы любим, ничего нам не должны. и если однажды просто принять этот факт, как абсолютную истину, становится немного проще жить.

многих из тех, кого я любила, больше нет рядом. я не знаю, в каких городах они живут, с кем просыпаются по утрам, какое смотрят кино, о чем размышляют за ужином и куда планируют поехать отдыхать на майские праздники. в наше время социальных сетей, скайпов, вотсапов и прочих коммуникаторов, найти человека - совершенно не проблема (проблема иногда как раз в обратном - спрятаться), и я могла бы отыскать их всех, и написать, и приехать, и, посмотрев в глаза, задать дюжину вопросов, потому что до сих пор помню и думаю о них. но я не пишу, не еду и не ищу встреч. потому что в какой-то момент своей жизни эти люди приняли решение - больше меня не знать. а я уважаю решения тех, кого люблю.

любовь - всегда что то большее. она не измеряется количеством сказанных слов, подаренных вещей или оставленных сообщений. ее не поставить в рамку, не убрать под стекло, не выстричь из сердца и не сдать в ломбард, хотя, видит бог, нет на земле сокровища более ценного.

но все идет так, как должно идти. и пусть я не знаю, во что ты веришь теперь: в будду, кришну, дарвина, высшую математику, колесо сансары или теорию струн, я знаю, что где то есть бог. и он тебя не оставит /Elana Lee

@темы: Проза

---

немного юмора

[Not your reality]

Дети, не верьте родителям, когда они говорят: "Вот будет тебе 18, станешь, кем захочешь". Мне уже хорошо за 25, а я до сих пор не Бэтмэн.






- Я с тобой не ради денег.
- Да? А я с тобой ради.
- Что?
- Что?








— Привет!) Я с тобой начинал) Ты меня наверно не помнишь)
— Ну, конечно помню. Макс.
— Саня)








- Добрый день, я бы хотел приобрести вот этого хорька.
- Вы в детском саду вообще-то, а это ваш ребенок.
- Я знаю, но я слышал, что чтоб семейная жизнь не надоедала, то нужно вводить в нее ролевые игры, так что продайте мне этого хорька.








Она эротично прикусила губу, но губа оказалась верхней и всё испортила.









-Что ты начинаешь,нормально же общались?
-Я тебе не писала пол года.
-Вот именно!








она царапала мне спину
она дышала тяжело
я у нее наверно первый
не массажистка а дерьмо








Случайно задел на улице мужика плечом, он такой: "че проблемы?!", я возьми и расскажи, сидим вместе, плачем.










— Девушка, вы тут одна, давайте познакомимся?
— Нет, я жду кота, он сейчас подойдет.







Одна девушка сама заработала на машину, но ей не поверили.







Засыпаю в позах, о которых даже не подозревают в 50 оттенках серого.










- Не пытайся понять то, чего не понимаешь.
- Не понял.
- Не пытайся.







— Мои вкусы очень специфичны.
— Псих ненормальный.
— Я же ещё ничего не сказал!
— Я женщина, я найду повод.







- Что это у тебя с лицом?
- Вчера ходил в тренажерный зал, хотел себя в форму привести…
- При чём тут тренажерный зал, я тебя про лицо спрашиваю. Что с лицом???
- Так в этом зале вчера один качок гирю уронил…
- Тебе на лицо?
- Нет! Себе на ногу!
- А лицо?
- А моё лицо решило над этим посмеяться…

---

[Not your reality]

Оставьте, наконец, меня в покое,
Я износил себя, как старое пальто.
В окне кино, печальное, немое.
Мне кто-то нужен? Нет, уже никто.

Александр Вертинский








Чем сильнее мы любим человека, тем сильнее стараемся обидеть его во время ссоры, чтобы он почувствовал насколько больно нам в этот момент.

Дмитрий Гринберг









И что бы ни случилось, не утрируй.
Не падай духом. Не теряй ориентир..

Пускай ты безразличен всему миру,
Но для кого-то, точно — целый мир..

Аня Тет








Мне всегда было непонятно, почему худшие из мужчин вызывают интерес у лучших женщин.

Агата Кристи








Ибо только тот, кто достаточно мужчина, освободит в женщине — женщину.

Фридрих Ницше "Так говорил Заратустра"








Как люди в этом возрасте могут решать, с кем они хотят провести остаток своей жизни? Я не могу решить, что съесть на обед!

Кора Кармак "Сделай это"







Мне трудно сказать, почему мне нравятся или приводят в восхищение те или иные люди, но я могу точно сказать, что людей, которых я люблю, объединяет одно — они умеют заставить меня улыбнуться от всего сердца.

Уистен Хью Оден












Для любви требуются двое.

Франсуаза Саган










Он, наверное, не любит ошейников. Видимо, как и ты. Я никогда не надену на тебя ошейник. Мужчины в ошейниках все равно не возвращаются к своим женщинам. А я хочу, чтобы ты возвращался. Ко мне. Будь свободным, но просыпайся утром рядом со мной.

Януш Леон Вишневский "Бикини"









В жизни люди периодически рассыпаются на кусочки, а потом собираются, и получается новая картинка.

Эльчин Сафарли "Мне тебя обещали"









Мы всегда недооцениваем силу человеческого безразличия.

Дидье ван Ковелер "Воспитание феи"







Женщине, чтобы лечь в постель с мужчиной, необходимо ощущение близости, доверия и прочности связи. Мужчине — главным образом — место.

Януш Леон Вишневский










Нет жизни без смерти, нет любви без боли, нет созидания без разрушения, нет вдоха без выдоха.

Кен Уилбер "Благодать и стойкость"

@темы: Стихи, Цитаты

---

[Atlantikciti]

Мы ждём кого-то одного,
Но любят нас, увы, другие.
Порой мы дарим им пустые
Слова, объятия, тепло.

Мы все хотим уснуть вдвоём
С тем, кто душе и сердцу нужен.
И одному готовить ужин,
Гулять в тиши воскресным днём.

Мы все нуждаемся в заботе,
Объятиях, ласковых речах,
Не обращая душу в прах
И не теряя жизнь в работе.

Мы все мечтаем о любви,
Как в замечательных романах,
Без боли, фальши и обмана,
Чтоб нас так нежно берегли.

Мы ждём кого-то одного,
Но любят нас, увы, другие,
Кто сердцу и душе чужие
И кто не значит ничего...

@темы: Автор неизвестен, Стихи

---

[Not your reality]

— Никогда не поздно сказать человеку о том, как ты к нему относишься.
— А вдруг он посмеется?
— А вдруг нет?

Жизнь с Луи






Никто никогда не поймет твоей печали так, как переживаешь ее ты.

Эльчин Сафарли "Если бы ты знал..."







"Стерпится — слюбится". Люблю эту фразу, только наоборот.

Марина Цветаева







Страшное чувство – влюбиться, любя.
Мне с этим жить до скончания века.
Ты понимаешь, люблю я тебя.
Ну… и еще одного человека.

Страшное чувство – глядеться в глаза,
Словно мои и чисты, и невинны.
И никогда ничего не сказать,
Сердце на две разделив половины.

Страшное чувство – и я и не я.
Я позабыла, что значит отвага.
Нет, не бывает во благо вранья,
Только и правда, навряд ли, во благо.

Но я не лгу, ведь люблю я тебя.
Просто молчу, что люблю его тоже.
Страшное чувство – влюбиться, любя
И никогда не понять, кто дороже.

Златенция Золотова









Когда боль отпускает, жизнь кажется великолепной, даже без денег и без друзей.

Генри Миллер






Вспомни себя год назад. Много что изменилось. Одни стали ближе, другие ушли.

Марк Леви







А опаздывала она бесподобно — вообще не приходила…

Андрей Полозов







Ищите «своего». Не половинку. А именно «своего» человека. Вы его сразу узнаете. Как? А вы будете похожи, хотя на первый взгляд совершенно разные.

Эльчин Сафарли







Что этой девочке действительно нужно — так это мужчина, который обеими ногами крепко стоит на земле. Мужчина, который удержит ее внизу, чтобы она не могла улететь прочь.

Мэгги Стивотер "Жестокие игры"









Только пепел знает, что значит сгореть дотла.

Иосиф Бродский






Я любил в жизни дважды — я имею ввиду, по-настоящему, — и оба раза был убежден, что все это навеки и кончится только с моей смертью; и оба раза это кончилось, а я, как видишь, не умер.

Герман Гессе







На кладбище – загадочный уют,
Здесь каждый метр навеки кем-то занят…
Живые знали, что они умрут.
Но мертвые, что умерли – не знали…

Вадим Шефнер








Когда случается плохое , пьешь в попытках забыть; когда случается хорошее, пьешь чтоб отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь , чтобы что-нибудь случилось.

Чарльз Буковски






Ты делаешь из мужчины Бога, и он тебя бросает. Другая делает из него зверя, и он лижет ей руки и не отстает от нее.

Оскар Уайльд "Веер леди Уиндермир"








Впрочем, мужчины, пожалуй,никогда не освоятся с тем, что женщине трудно разлюбить, но если она разлюбила, то уже к прошлой любви никогда не вернётся. Мужчин же этот возврат часто тянет.

Александр Куприн "Колесо времени"








Есть люди, в которых живет Бог, есть люди, в которых живет дьявол, а есть люди, в которых живут только...глисты...

Фаина Раневская "Судьба-шлюха"







В глубине души я знал, что она никогда не будет нормальной женщиной. Да и не желал этого, потому что любил именно своеволие и непредсказуемость ее характера.

Марио Варгас Льоса "Похождения скверной девчонки"








До чего же я прав, если все вы так громко вопите.

Жан-Поль Сартр








Не трать время на человека, который не стремится провести его с тобой.

Габриэль Гарсиа Маркес










Случайная встреча — самая неслучайная вещь на свете.

Хулио Кортасар









Стоит только женщине сблизиться со мной, как она становится ревнивой, требовательной, подозрительной и чертовски надоедливой. Стоит только мне сблизиться с женщиной, как я превращаюсь в тирана и эгоиста. Женщины все ставят с ног на голову.

Бернард Шоу "Пигмалион"

@темы: Стихи, Цитаты

---

[Андрей Ветерок]

Арт Мизу Янг

Пишу дыханьем поздней ночи,

Во тьме отчаянных дождей,

Картину кровью многоточий

На полотне судьбы своей.



В кровавой глубине таится,

Неся сакральный смыл во тьму,

Основ оскал и маски-лица

В ста трансцедентных почему...



Но в холод мрака тины вещей,

Под общий стон немой мольбы,

Вдруг проступает человечность

На тёмном полотне судьбы,



И прорастает осознаньем

В апокалиптику всех снов,

Что боли нет и нет страданья,

Нет сбычи мечт, былых веков.



А есть лишь нежное дыханье,

Одно у нас, и мы чисты,

Мы миг, и смыл мирозданья

И в смысл врастаем я и ты.



Здесь ярость трепетного мига,

И чувства жаркого гранит,

Хранит природы чистой книга,

И нас свободою манит...



© Copyright: Андрей Ветерок -Лунный Бриз, 2015

@темы: Стихи

---

[Пой мне Еще]

так бывает: идешь по улице, мертв, подкошен,
уничтожен, раскрошен, выброшен, запорошен,
обесточен, опустошен, умертвлен и выжжен,
ты плетешься к себе домой и считаешь крыши,
удивляясь тому, как жив ты, когда, выжав
себя до отсутствия капель, что сохнет кожа,
сама не знаешь, как ты еще дышишь,
как еще вообще ты дышать можешь.

когда уже так привыклось смотреть мимо
ходящим и проходящим сверлом в спину
и чувствовать, что лицо, как кусок глины,
трескается, обнажая твою душу,
вытащив все запрятанное наружу,
когда, улыбаясь, стараешься делать вид,
что тебе все равно, с кем он курит и говорит,
с кем он спит и бдит, с кем молчит, грустит,
кому на ухо шепчет о том, что внутри болит,

пока ты, забившись в угол земного шара,
растворяешься в тысяче темных своих материй,
когда боль сочится наружу из всех артерий
и из каждого капилляра.

как ты еще дышишь, когда рядом
он по тебе бродит пустым взглядом,
словно тебя нет, словно ты ядом
всю себя облила с головы до ног.
как же и почему же так сделал Бог,
дав тебе право быть для него любимой
ровно на сутки, может быть, с половиной,
чтобы потом, познавая свои пределы,
ты из себя доставала щипцами стрелы.

как ты еще ходишь, когда, романтик,
ты в его взгляде видишь гугол галактик
самых прекрасных вымпелов и соцветий,
тех, что сыскать трудно на всей планете,
тех, что не сыщешь даже за гранью мира,
даже за Орионом и Альтаиром.
как ты еще ходишь, считая крыши?

Господи, милая, как ты еще дышишь?

/Анна Грата

@темы: Стихи

---

[матвей.снежный.]

ничего, брат, вытянем, выживем, пережжем,
время расставит приоритеты и цели.
умрут те, кого мы бережем,
травят те, с кем с одной руки ели.

по подвалам пройдут в поисках следа,
показания возьмут у случайных прохожих.
ничего, брат. не сдохну - приеду,
как бы ни было вместе сложно.

пусть горят города вереницею станций,
пусть нас ищут - бывает все же.
научи меня, брат, расставаться
с теми, кого спасти мы не можем.

а спасти мы не можем многих -
кому пуля в висок, кому яд на ресницы...
утопают в рассветах тревоги.
ничего, брат. свобода приснится.

(c)(матвей.снежный)

@темы: Стихи

---

[DzyaN]

Количество жизни во Вселенной, то есть количество материи, которая в бесконечно отдаленном от нас прошлом вдруг увидела себя и свое окружение, — тоже величина постоянная. Мировая константа. Но, понятно, для Вселенной, а не для отдельной планеты. © Роберт Бартини.

---

печальная печаль.

[Not your reality]

Разве это любовь, если мужчина отступает перед первым же препятствием?

Жоржи Амаду






Опасное дело — к кому-то привязываться. С ума сойти, до чего от этого бывает больно. Больно от одного лишь страха потерять.

Марк Леви






Только не принимать ничего близко к сердцу. Ведь то, что примешь, хочется удержать. А удержать нельзя ничего.

Эрих Мария Ремарк








как это крохотно - ждать тебя после шести,
как это медленно - ждать тебя все выходные.

видимо сложно тебе до меня дойти,
видимо не существует тебя в этом Мире.








У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты.

Чак Паланик "Колыбельная"








Месяц — это, конечно, очень долго. Но «через месяц» звучит гораздо лучше, чем «никогда».

Макс Фрай








Способ анестезии: если где-то болит, найти другую боль.

Маргарет Этвуд "Постижение"









Что может быть лучше того, чего у тебя | уже | нет

ган








Для того, чтобы поменять отношение к боли, необходимо принять тот факт, что все, что случается с нами, создано для нашего духовного роста.

Пек Скотт






Если бы люди, общаясь, развивали в себе стремление понять, а не способность судить, они бы чаще танцевали на улицах и реже разводились в судах.

Марк Гангор







Мужчине следует остерегаться женщины, когда она любит: ибо тогда она готова на любую жертву, и все остальное не имеет никакой ценности в глазах ее.

Фридрих Ницше






От ее ироничного тона у меня всегда возникают два желания одновременно: целовать ее взасос и душить, пока не посинеет.

Джонатан Троппер "Дальше живите сами"








Одно из преимуществ зрелого возраста заключается в том, что тебе с каждым годом все больше и больше плевать на мнение остальных.

Тибор Фишер "Идиотам просьба не беспокоиться"






Отчаяние бог посылает нам не затем, чтобы убить нас, он посылает нам его, чтобы пробудить в нас новую жизнь.

Герман Гессе "Игра в бисер"









Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании. Сначала мы рисуем человека в своём воображении и только потом встречаем его в реальной жизни.

Зигмунд Фрейд







Знаешь, когда мы окончательно теряем дорогих нам людей? Когда больше не ощущаем боли от их потери.

Лорен Оливер





Надежда — это худшее из зол, она продлевает мучения.

Ирвин Ялом

@темы: Стихи, Цитаты

---

немного юмора

[Not your reality]

— Почему ты так много пьешь?
— Этому городу нужен герой..





Я не умею утешать людей. Каждый раз получается что-то вроде "Ну не плачь, маленькое чудовище" или "Ну а что ты хотел? Ты же дебил".





— Забудь все, что между нами было.
— Я вас вообще не знаю.
— А ты молодец.






Окей, гугл, на что бы мне такое обидеться, чтобы на 8-ое подарочек подороже вышел?







- Давай говорить начистоту.
- Давай.
- Начистоту.
- Начистоту.





Звёзды сказали мне, что сегодня надо бухнуть. КТО Я ТАКОЙ, ЧТОБЫ СПОРИТЬ СО ЗВЁЗДАМИ.






Жрешь много - излишек откладывается в жир. Жрешь мало - организм думает, что грядут плохие времена, и начинает накапливать жир. Ни единого шанса, черт подери, ни единого шанса.







Ты мне очень нравишься, поэтому я дам тебе время, чтобы убежать.






Сначала Оля не любила делать минет, а потом ничего, всосалась.







Ребенку подарили игрушечный набор доктора. У кота началась новая жизнь с трудноизлечимыми болезнями.









– Пссс, баба. Не хочешь немного пустых обещаний и зря потраченного времени?







Девушки очень добры. Они могут простить парня, даже если он ни в чем не виноват.







Я так хочу худые ляжки,
худые руки и живот,
но приставучие вкусняшки
и днём, и ночью лезут в рот.








-Никто не понимает меня, мое жизненное кредо, мою философию, я будто в пустыне...
-Тебе восемь.
-И ты не понимаешь..







Проспал 12 часов и не выспался. Я такой ненасытный в постели.






Ларёк, два забора, скамейка - в дрова!
Настя вчера получила права!





- Главное - ко всему подходить с огоньком.
- Блин, Петрович! Отойди от бензоколонки!






- Кто в очереди последний?
- Я.
- ахах лох!

---

[<Кукла наследника Тутти>]

Всю жизнь боролись за свое единство.
Клялись и в верности друг другу, и в любви.
Ты мне напоминаешь чем-то пристань,
К которой приставали корабли,
Швартовы отдавали и на берег
Пираты, капитаны, моряки.
Таверны наполнялись и гудели,
В ход иногда пускались кулаки.
Гуляки, задавалы и повесы,
Все споры о войне и королях.
Ты был так юн, беспечен, смел и весел,
Еще не оперившийся в боях.
Со всех сторон и стран звучали песни
О незнакомых призрачных краях.
И ты среди толпы той был на месте,
вождь будущий, не знающий про страх.
С рассветом у причала расставались,
И каждый, кто там был и стар, и млад,
Стремились в путь и снова возвращались
В свою команду прежнюю и штат.

Мы поклялись любить, беречь и помнить.
И отличились верностью солдат.
Приказ стрелять, винтовка трет до боли.
Мы порознь, у разных баррикад.
©Вера Максименкова

@темы: Стихи

---

[Not your reality]

Моя проблема в том, что ты ее решение...

Фредерик Бегбедер "Любовь живет три года"






И что бы с вами не случилось — ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Эрих Мария Ремарк "Триумфальная арка"






Красивых любят чаще и прилежней,
Веселых любят меньше, но быстрей.
И молчаливых любят, только реже,
Зато уж если любят, то сильней.

Владимир Высоцкий






Нас никогда не обманывают, мы обманываемся сами.

Гёте







О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.

Эрих Мария Ремарк








Лучше б я по самые плечи
Вбила в землю проклятое тело,
Если б знала, чему навстречу,
Обгоняя солнце, летела.

Анна Ахматова, Июнь 1944







В конце концов, упущенного не воротишь. Нельзя же всю жизнь думать только о том, что могло бы быть.

Кадзуо Исигуро "Остаток дня"







Если однажды ты не захочешь никого слышать, позвони мне — я обещаю молчать.

Габриэль Гарсиа Маркес







когда сердце твое еще не было черствым
и от него исходило тепло -

ты говорила, что в глазах моих видишь море.

на днях оно высохло и умерло.

K.Roma










Мужчина, который уступает женщину другому, — тряпка.

Максим Горький






Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.

Антуан де Сент-Экзюпери








Любовь странная штука: питается голодом и умирает от пищи.

Марина Цветаева







— Скажи мне, — наконец прошептала она, — тебе очень весело меня мучить? Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий... — ее голос задрожал, она склонилась ко мне и опустила голову на грудь мою.
— Может быть, — подумал я, — ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда...

Михаил Лермонтов "Герой нашего времени"









Я от пули тебя закрывала,
Широко свои руки раскинув.
Когда падала только, не знала -
Что я гибну от выстрела
в спину.

Анна Рассказчикова








— Вы красивые, но пустые, — продолжал маленький принц. — Ради вас не захочется умереть.

Антуан де Сент-Экзюпери









Ты… это — я; потому что кого же мы любим, как не себя?

Иосиф Бродский









То, что я знаю, убивает то, чего я хочу.

Эмиль Чоран










Человек может стать тебе близок за три дня. А тот, кто живет рядом с тобой годами, может так и не узнать, какой твой любимый цвет.

Эрих Мария Ремарк









— Она мне очень нравится, но я не влюблен в нее.
— А она влюблена в вас, хотя нравитесь вы ей не очень.

Оскар Уайльд








Невозможно заставить себя полюбить... Любовь либо есть, либо ее нет. И если ее нет, нужно иметь мужество признать это.

Райчел Мид






И понемногу воспоминание о нем блекло, как всегда блекнут воспоминания, даже самые дорогие сердцу.

Колин Маккалоу "Поющие в терновнике"






Не тот дорог, с кем хорошо, а тот, без которого плохо.

Белла Ахмадулина





Вы знаете, что на свете всего ужаснее? Признаюсь вам по секрету: то, что в конце концов ко всему привыкаешь.

Эрих Мария Ремарк

@темы: Стихи, Цитаты

---

[Not your reality]

…если ты меня любишь, значит, ты со мной, за меня, всегда, везде и при всяких обстоятельствах!

Владимир Маяковский





О, мы, женщины, если чего-нибудь и не знаем, то почти всегда догадываемся.

Ги де Мопассан





двигайся со мною в такт.
повторяй движения.
заключим с тобою пакт
о неразглашении.

Элеонора Эль







Только, когда даешь человеку свободу, только тогда он начинает хранить тебе верность, потому что запретов нет, следовательно, и нет желания их нарушать.

Катерина Дёмушкина "В заложниках у крыши"






Да, ты забудешь то, что хочешь помнить, и будешь помнить то, что хочешь забыть.

Кормак Маккарти "Дорога"








Я очень тосковал, но хуже всего было делать вид, что не тоскуешь.

Януш Леон Вишневский "Аритмия чувств"






Ей хотелось известно что, известно с кем. Но “известно кто” не звонил, зато звонил неизвестно кто.

Валерия Нарбикова








Мужчина жесток, когда он не любит больше. В особенности, если он любит другую.

Анн и Серж Голон "Анжелика"







Есть решения, которые отрезают путь назад. Их непременно надо принимать.

Франц Кафка







Где-то прочитала: никого нельзя удержать днем при помощи того, что произошло ночью.

Михаил Шишкин "Венерин волос"






О, как нам часто кажется в душе,
Что мы, мужчины, властвуем, решаем.
Нет! Только тех мы женщин выбираем,
Которые нас выбрали уже.

Николай Доризо







Люди только чай пьют, а в их душах совершается трагедия.

Антон Чехов





Мир сам живёт неуклюже,
Меняет морали игры.
Воздуху воздух нужен,
Людям люди нужны.

Darina Surpce









- Мужчине от жены главное что нужно?
- Любила чтоб.
- Ошибаешься. Некоторым надо, чтоб баба их наоборот шпыняла, под плинтус загоняла. Иначе жить скучно. Нет, братан. Нам от них нужно, чтобы они нас сильнее делали. Если ты себя с этой конкретной бабой чувствуешь сильнее, чем без нее, значит, она тебе подходит. Сильнее не в смысле бицепсы-трицепсы. В смысле, лучше себя реализуешь. Ясно?
- Ясно, почему не ясно. С одной женой ты орел, с другой курица мокрая.
- А поразительней всего, что, какой бы урод ты ни был, хоть чмо последнее, обязательно где-нибудь на свете есть баба, которая одна только и может тебя из говна вытащить, человеком сделать. Вот зачем жена нужна.

Анна Борисова "Креативщик"

@темы: Стихи, Цитаты

---

[Insana]

Самыми большими привилегиями у нас пользуются инвалиды по врождённому пороку совести. (c)

@темы: Цитаты

---

Родной враг

[Passion I]

Он глядит на неё,собирая всю нежность в кулак.
Она тихо поёт,улыбается,будто бы сказка,
Его рвёт изнутри,не видит на сердце повязку.
Она-сладкий обман.Она самый ласковый враг.

Ты впервые сдаёшься без боя,точно слабак.
Потерять её-твоя бесконечная фобия.
Твоего идеала-она безупречная копия.
Ты в нокауте,мой дорогой фордыбак.

Ты поставишь бредовые мысли опять на repeat,
что хронически болен тоской покажет лишь вскрытие.
Она-твоя боль.От неё не отыщешь укрытия.
Её родной взгляд-твоего сердца бешеный бит.

© Copyright: Дарья Козубродова, 2011
Свидетельство о публикации №111122202096

@темы: Стихи

---

[Туманный _ ангел]

Помогите пожалуйста найти цитату про то, что боль заставляет чувствовать себя живой...

@темы: Поиск, Цитаты

---

Несказка о звёздном мальчике.

[&#20170;&#26217;&#12399;Орхидея&#20170;&#26217;&#12399;]

Взято тут: - www.stihi.ru/2014/09/22/3325

Оригинал фильма вот:


А продолжение и того лучше!

"Три дороги, лютый зверь,
Предсказателям не верь,
Если дверь тебе закрыли – бей тараном в эту дверь!
Не умеешь – не берись,
Не умеешь – но дерись,
Ни обрыва, ни ухаба – ничего не сторонись!"
Алькор


- Барин, прости меня, но придётся тебя тревожить – Великий Инквизитор до тебя выдвинулся! – запыхавшись, вещал Педро и уже торопливо вваливался в камеру. – Он явно не один, так что дело дрянь, видать! – тучная фигура тюремщика, умевшего, когда надо, ни разу не звякнуть ключами, проворно нависла над лежащим юношей. – Скорее, барин, мне ещё твоё ложе надо спрятать успеть.
Эстрелладо быстро поднялся на ноги и молча кивнул. Со сна оставаться в одной рубахе было очень неприятно, но подводить никого из тюремщиков он не желал. Они и так немало старались для того, чтоб максимально облегчить его участь, ежечасно рискуя попасть под внимание не только королевских шпионов. Причём по собственному желанию, чем немало удивили новопожалованного гранда, не успевшего и часу пробыть на свободе в новом статусе. Когда стражники волокли его две недели назад по каменным ступеням, молодой воин плохо отдавал себе отчёт в реальности происходящего и не мог отметить два важнейших обстоятельства – несмотря на серьёзность обвинения и тот факт, что аристократ он всего лишь несколько минут от оглашения указа до ареста, прикасаться к нему руками, да ещё столь ощутимо, солдатня права не имела, да и выполняли они столь буквально приказ явно потому, что являлись скорее людьми де Солера, чем короля… Это путешествие в каменный мешок было похоже на нырок в камнедробилку – столь аккуратно и методично его избивали на всём пути, так, что не оставалось времени и сил даже закричать, такие опытные оказались кадры на службе у приятеля инфанты. Да и была ли санкция на то, что с ним потом делали уже в камере – тоже очень серьёзный вопрос… Хотя формально можно было шуметь, требовать прокурора, чтоб зафиксировал раны и жаловаться дальше согласно протоколу – слишком хорошо было понятно, что толку не будет, всё припишут якобы имевшему быть сопротивлению при аресте. Когда же, наконец, всё-таки довелось потерять сознание от боли, повиснув на цепях уже ни на что не годным хламом, этих мастеров заплечных дел уже и след простыл вскоре. Странно было лишь то, что его не покалечили – значит, или обвинение будет снято, или впереди казнь. Но раны от шипов на запястьях так и не зажили полностью, несмотря на то, что кормёжку тюремщики таскали совсем не ту, что было приказано. Да и вообще обращались с узником, явно не согласуясь с полученными указаниями, иначе бы от него осталось бы уже обессилевшее тело, не способное мыслить и чувствовать.
Какую же надо вызывать у людей ненависть, чтоб бессердечные по своей природе тюремщики по собственному желанию вели себя таким образом, мозг Эстрелладо отказывался понимать. Он всего лишь отказался от руки инфанты, и только. То, что это сподвигнет этих людей натуральным образом нянчиться с ним, не только манкируя положение о двенадцатичасовом пребывании в оковах на растяжке, но ещё и таскать сюда вполне сносную походную постель по собственному почину, а также еду явно из самого дорогого трактира в городе – не могло быть придумано самым воспалённым воображением. И всё же оно было так – он, всегда в глубине души презиравший чернь, сейчас был обласкан ею до таких немыслимых пределов, и за поступок, который никакого вроде бы отношения к ней не имел. Когда Педро ловко и аккуратно поместил тело на растяжку, Эстрелладо отметил, что положенных изнутри шипов в наручниках нет в помине… Совсем не мелочь, и если кто узнает и донесёт, не поздоровится всем троим сменщикам – но отчего-то их это не смутило, видать, раз сделали это молча. Да и за то, что у него не стали отнимать платье – куртку порвали те, кто приволокли его сюда – молодой человек был искренне благодарен этим простолюдинам. Они, в самом деле, ещё и жалели, что больше ничем не могут помочь – и даже не мешали ему горевать о погибшей матери, не приставая без устали с болтовнёй и уверениями, что всё наладится.
- Значит так, барин, ты вроде как уже пять часов пристёгнут, - торопливым шёпотом вещал в ухо Педро, - потому если эта хитрая лиса вздумает тебя отцепить, сумей сделать вид, то ты уже деревянный, понял? А то ходят слухи, что нас всех троих желают заменить на людей де Солера, не иначе как тебя со свету сжить хотят, учти! И что там твои соратники делают, пока ты тут прохлаждаешься, ума не приложу, вот лоботрясы!
Эстрелладо охотно хлопнул ресницами в знак согласия и прикрыл глаза – за дверью уже раздавался звук шагов, и шептаться было опасно, Педро поспешно отскочил к факелу на стене, будто затем, чтоб заставить его светить ярче в присутствии высокого гостя. Дверь с натужным скрипом начала открываться – постепенно… Вот же хитрецы тюремщики, когда они сами заходят в камеру, дверь вообще почти не слышно, успел удивиться молодой человек про себя. Великий Инквизитор шагнул внутрь отчего-то в одиночестве, видимо, оставив сопровождавшего в коридоре. Педро подкатился к его высоченной фигуре – потолок едва позволял тому стоять во весь рост здесь – подобострастным колобком и плюхнулся на колени, подставив голову для благословления и почтительно сложив ладони горстями. Узник не стал открывать глаз и смотреть на это – он действительно чувствовал себя все эти дни столь дурно, несмотря на все выгоды своего пребывания в заключении, что уже проникся натуральным равнодушием к происходящему. Невозможность дышать ночным воздухом, смотреть на звёзды и видеть полуденное солнце и цветы сделала своё чёрное дело – лишив Эстрелладо этой важной для него вещи, враги действительно смогли до известной степени растоптать его морально. И ему сейчас было безразлично, что гость мог это заметить, хоть они никогда не были врагами, их отношения были всегда столь официальными, что и говорить об их существовании вообще было сложно. Скорее всего, просто наступило время инспектировать тюрьмы, и лишь поэтому эта встреча и смогла здесь состояться.
Великий Инквизитор молча сделал нужные жесты над Педро и выставил его вон, всё так же молча повелев закрыть дверь. Затем не торопясь особо шагнул к тому, кого он видел перед собой. Если не считать того, что за пять лет, прошедших с их последней заметной встречи, Эстрелладо вымахал в высоту и ширину так, что вполне достиг габаритов взрослого латника, изменилось мало. Но сумел за эти пять лет бывший тринадцатилетний ребёнок немало – и ревновать тут было к чему, собрать исключительно на своём обаянии целую гвардию в какие-то несчастные восемнадцать, целых четыре роты, что ещё и уцелели в битве почти в полном составе, суметь возглавить армию после гибели командующего, выиграть не только решающую битву, но фактически уже целую войну, построить серию пограничных крепостей… За одно это желающих ненавидеть нынешнего круглого сироту, никогда не знавшего своего отца, было кому и не только при дворе. Возможно, оценив почти ангельскую внешность белокурого красавца с аристократическим прищуром и точёными чертами лица – такого породистого экземпляра было трудно сыскать, а то и невозможно, при лучших дворах Европы, король и принял решение улучшить собственную породу, а интриги инфанты и её поклонников – просто фон для несчастья этого Звёздного Мальчика. Кто ж знал, что он окажется настолько непредсказуем и горяч, что откажется столь резко от пожалованной ему милости – эх, не научили парня быть гибким, некому было учить… Да и сообщение о смерти матери, что таскалась десять лет в поисках ребёночка – который с бессердечным высокомерием избалованного подростка поначалу просто высмеял её, не отвергая, не зная, что за ошибку совершает – ну никак не помощь в столь уже запутанном деле. И то хорошо, что ординарец-горбун оказался столь хитёр, что скрыл полученное известие от своего господина – страна оказалась спасена, иначе бы вести в бой армию было некому. Но дальше уже была неизбежность – в виде короля, что сам решил встретить победителя вместе с его воинами, да в виде цыганки, что прилюдно рассказала, как люди де Солера отказали в помощи больной бабе, которой вдруг стало плохо на улице. Как же бедолагу аккуратно развели придворные крючкотворы на истерику – что ж он сам, бедняга, не справился с этим дежурным коварством, видать, даже у него, неземного, на Земле ресурс конечен. Великий Инквизитор очень жалел, что его не было в столице в эти дни – иначе бы просто не позволил своим присутствием случиться такому беспределу. Пожалуй, о звёздном происхождении Эстрелладо все уже забыли за эти пять лет, да и знали немногие, а подлая цыганка снова куда-то исчезла, даже не подстрекает никого на улицах идти освобождать парня – а могла бы вполне, у неё бы это хорошо получилось. Мальчик был достаточно умён, чтоб лично прекратить все возможные толки о себе и звёздах – и, как свидетельствовал тамошний кюре, сам утопил в реке все хрустальные ожерелья, которые передавали на небо информацию о происходящем. Теперь и кюре этого нет уже, а кто духовник у молодого? Бог весть.
Инквизитор тихо приблизился вплотную к растянутому на цепях телу, быстро припечатал серебряным крестом чуть раскрытые покусанные губы и торопливо взялся читать разрешительную молитву, как будто уже выслушал и принял исповедь. Эстрелладо медленно открыл глаза, и его обычный полыхающий в них огонь проявился лишь на крохотную долю секунды, сменившись ровным, ничего не значащим вовсе выражением. Так смотрят те, кто уже ничего хорошего не ждёт от происходящего и предоставляет окружающим полную власть над собой, будучи не в силах сделать что-либо самостоятельно. Однако, когда гость закончил, молодой человек произнёс хоть и очень тихо, но внятно настолько, что можно было сделать вывод, что он вполне владеет собой:
- Спасибо Вам, отец. Вы слишком добры ко мне.
Отчего-то такого кроткого ответа инквизитор ожидал меньше всего – возможно, привыкнув доверять слухам о слишком крутом нраве и темпераменте нынешнего подопечного, а возможно, просто в результате пробуждения своей настоящей натуры – и его старания освободить от пытки юношу были слишком поспешными. Да и притворяться Эстрелладо вовсе не пришлось – боль была самая, что ни на есть настоящая, а холод подземелья вместе с незажившими ранами, полученными при аресте, угнетали его сильно и всерьёз. Оттого под тёплым плащом гостя он дрожал натуральной дрожью человека, близкого к лихорадке, а фляжке с крепким питьём был рад не меньше, чем лучу солнца, который посещал окно под потолком в три часа пополудни ровно на десять минут.
- Кто твой дознаватель? – вполне официальный вопрос был задан столь участливым тоном, с настоящими отеческими интонациями, что молодой человек почувствовал себя ещё хуже.
- Я его ещё не видел, - почти прошептал он, покачав головой. – Не знаю.
- Как это, тебя пытают без допроса, получается? – даже в полумраке камеры было заметно, как нахмурился Великий Инквизитор – а это ничего хорошего обычно не означало для тех, по чьему адресу он темнел.
- Мне очень досталось по прибытии сюда. Вот и всё, пожалуй, - Эстрелладо говорил без всякого выражения, не шевелясь, и это явно не нравилось гостю.
- Мне сказали, что ты должен оставаться в том виде, что я тебя застал, свыше восьми часов. Ты знаешь, что больше четырёх нельзя?
- Нет, я не изучал эти вещи на свободе.
- Тогда слушай. То, что происходит – противозаконно, и я не намерен это так оставлять. Но пока я буду с этим разбираться, тебя могут здесь прикончить, желающих, чтоб ты не вышел отсюда живым, при дворе хватает. Нужно перевести тебя под опеку церковного суда – там тебя не достанут, и можно будет решить твоё дело спокойно. Будешь сидеть у меня в саду на террасе, пока адвокаты будут заниматься всем, чем положено. Понимаешь меня?
- Вы что такое говорите, отец? – Эстрелладо воззрился на своего благодетеля широко раскрытыми от ужаса глазами. – Ради пары недель в саду я должен лгать, будто я вероотступник? Это же Иудин грех, ему нет прощения! Довольно и того, что я погубил своей чёрствостью собственную мать – она подорвала здоровье окончательно по моей вине, так не за то ли мне сейчас это приключение?
- Молчи, глупый мальчишка, дело серьёзнее, чем ты себе вообразил! – сурово прервал гость. – Как раз тот факт, что тебе поздно сообщили о смерти матери, нам на руку – объявим о том, что у тебя в голове от горя помутилось, а позже скажем, что ты выздоровел в монастыре, и вся недолга. Тебя уморят здесь прежде, чем удастся снять с тебя обвинение в оскорблении Их Величеств – а под нашей опекой дело закроют сразу. У тебя слишком могущественные враги, они не допустят, чтоб ты вышел живым отсюда, а я не могу допустить, чтоб после твоей гибели в стране началась дикая смута и резня.
- Кто мои враги, если меня здесь никто не беспокоит – только Вы и пришли сегодня? – с огромным удивлением проговорил узник, явно не до конца понимая смысл сказанного.
- Для начала – Её Высочество, причём ты ухитрился сделать её врагом дважды, пять лет назад и нынче. Это уже взрослая фурия, и опаснее её сейчас сложно что-либо даже придумать. Она не одна, у неё целая куча прихлебателей и поклонников, которые каждый в отдельности чего-то да стоят – во всяком случае, отравить тебя или зарезать неугодного для них не вопрос.
- Она ведь женщина, - недоверчиво улыбнулся юноша. – Вы всерьёз полагаете, что она способна на такие злодейства? Она же будущая мать, всё же…
- Слушай, кому её лучше знать – мне или тебе, а? – Инквизитор заметил, что сам немало удивляется услышанному. – Ты ещё слишком неискушён, чтоб знать, на что способна избалованная властью эгоистка, полагающая себя оскорблённой – поверь тем, кто в этом разбирается. Мало того, что она затаила злобу с детства, полагая, что её высекли из-за тебя, а не по её вине, так ты ещё при всей державе посмел отвергнуть её руку – такого оскорбления не спустит ни одна принцесса в мире, сколь бы ни был ты ей на деле безразличен. Но дело ещё хуже – ты ей вовсе не безразличен, имей это в виду.
- Она что, меня любит, это Вы хотите сказать? – Эстрелладо шарахнулся, как испуганный конь.
- Она тебя хочет, парень, а это гораздо хуже, гораздо. Она из тех зверёнышей, что предпочитает разорвать в клочки то, что ей нравится, лишь бы другому не досталось. А ты её привлекаешь как раз тем, что не достался, и уже не раз, - он с интересом смотрел на юношу, до которого как будто не доходили эти слова.
- Такая молодая и красивая – и такая злобная, с чего бы? – недоверчиво пожал плечами узник. – Уж не преувеличение ли это? У неё такой добрый отец… Думаю, они оба со временем успокоятся и поймут меня, всё же. Скажите им, что я готов извиниться – может, этого будет достаточно.
- О, ты точно свалился с неба, теперь в этом нет никаких сомнений! – Великий Инквизитор понял, что до сих пор может быть подвержен эмоциям… - Да пойми же, что тебе нужно согласиться на то, что я предлагаю – иначе сам король, возникни у него вдруг такое желание, не сможет достать тебя отсюда живым! Есть куча способов прикончить тебя – и тьма желающих поквитаться с тобой за твои успехи, заканчивая шпионами сопредельных государств, которым выгодна гражданская война в случае твоей смерти, и начиная с де Солера, что спит и видит твой истерзанный труп, потому что просто ревнует к тебе инфанту!
Эстрелладо задумался на несколько минут, затем произнёс сокрушённым тоном:
- Поймите правильно, отец, я не смогу это сделать. У меня не получится – сказать это. Простите меня.
Вместо ответа гость крепко обнял юношу, затем прижал его голову к своей груди. Его плечи предательски задрожали от этих действий, и он процедил сквозь зубы несколько выражений, вовсе не подобающих духовному лицу, а скорее уместных где-нибудь в кабацкой драке.
- Глупец, несносный мальчонка, я слишком стар и хитёр, чтоб мои молитвы могли помочь тебе, - едва слышно бормотал солидный мужчина, не зная, что ему делать с накатившими на глаза слезами. – А девчонки, что любит и ждёт тебя хоть из пекла, у тебя нет – так что шансов у тебя при таком раскладе никаких не наблюдается. Друзья же в таких делах либо бесполезны, либо всегда солидно опаздывают. Молись тогда сам – может, так оно будет вернее, чтоб случилось чудо, а то я сам не особо уже верю в чудеса, не то нынче время и место для них уже!
- Господь благ и человеколюбец, отец, он не допустит того, чему не должно быть, - тихо сказал Эстрелладо, и Инквизитор мгновенно успокоился, поскольку в этот момент у него в голове возникла ещё одна интересная комбинация…
- Ты уверен? – с интересом произнёс он, полностью отстранившись и даже сложив руки на груди.
Сейчас Инквизитор напоминал не то довольного мартовского кота, не то глумливую пародию на самого себя, во всяком случае те, кто его знал чуть лучше собеседника, поняли бы, что от такого высокомерного выражения ждать хорошего трудно… Но Эстрелладо был слишком заторможен, чтоб догадаться об этом сам, и лишь спокойно кивнул в ответ на эти слова.
- А я вот – нет, - с апломбом безжалостного циника проговорил Инквизитор, назидательно подняв кверху указательный палец. – Интересные шахматы, верно?
- Я только в карты умею, - тоном школьника, не выучившего урок, проронил узник, потупившись.
- И очень плохо, - тем же тоном, но уже с некоторой издёвкой произнёс собеседник. – В карты лучше всех играет начальник преисподней, он и выигрывает всегда. Если останешься жив, в чём я лично очень сомневаюсь, не пачкайся об это занятие – погубишь не только себя, но и всех, кто с тобой, понял?
Эстрелладо покорно кивнул, скорее из вежливости, чем понимая на самом деле сказанное.
- Мне пора, - холодно бросил Инквизитор, отворачиваясь и неторопливо делая шаг к двери. – Плащ я оставлю тебе, здесь и так слишком неуютно дожидаться того, что ждёт тебя, - он как будто случайно помедлил у двери, будто сам чего-то упорно дожидаясь.
- Спасибо Вам, отец, - тем же тоном проговорил Эстрелладо, не шевелясь. – Простите меня.
- Не за что покуда, - тоном весёлого забияки обронил как будто помолодевший даже лет на десять гость и совершенно невозмутимо вышел прочь.
Эстрелладо почувствовал резкую, непреодолимую слабость – в голове всё поплыло, перед глазами и вовсе обозначился белесый густой туман, и он сам не заметил, как опрокинулся на бок и провалился в тяжёлое забытье прямо на каменном полу. Он и после не ощущал, как Педро уложил его на постель прямо в плаще гостя и тщательно закутал одеялом сверху. Честный тюремщик был очень рад полученным золотым монетам, а того больше – приказу больше ни под каким видом не укладывать узника на растяжку, не говоря уже о чём-то другом в этом роде, а в случае чего непредвиденного – сообщать теперь куда и кому следует. Он раздумывал своим затвердевшим за годы профессиональной деятельности умом, что могло значить то, что ему удалось подсмотреть нынче, ведь профессиональное чутьё упорно диктовало, что об этом не следует распространяться вовсе никому. Великий Инквизитор вышел из камеры походкой полководца, только что одержавшего блистательную победу, весело размахивая чётками над пальцами, и проворчал в пустоту, ни к кому не обращаясь:
- Е восемь, господин Пилат, нам ещё нужны такие мальчишки, верно? Так подсуетитесь уже!


II.


- Ваше Высочество, не извольте сумлеваться, всё сделано в наилучшем виде, в готовом к употреблению Вами, о несравненная! – подобострастный голосочек Санчо отдавал насмешливой ехидцей, и уж не приходилось сомневаться, что он сумел извлечь из своих слов и действий максимальную выгоду. – Если желаете, за небольшую приплату я могу организовать Вам встречу с этим арестантом в помещении с повышенным комфортом или просто улучшить обстановку этой камеры на нужное Вам количество времени – и Вы можете быть уверены, что до означенного час Вас никто не побеспокоит! Кроме того…
- Заткнись, негодяй! – хладнокровие инфанты тоже имело свои пределы… - Мне вовсе не нужны твои дополнительные услуги и реклама твоей корпорации. Тебе оплатили заказ – изволь быть доволен!
- Принцесса, я не просто разнорабочий и тюремщик, но ещё и палач, по основной специальности, к Вашему сведению, - холодный тон простолюдина стал мгновенно столь великосветским, что не приходилось завидовать тому, в чьи глаза сейчас смотрит этот прохиндей. – А сколь высоко ценят свою жизнь и шкуру палачи – Вам известно, так вот я из тех, кому на неё совсем плевать, у меня есть другие интересы. Таким образом, в Ваших интересах сейчас не разочаровывать меня, дабы не нужная Вашей репутации информация не понеслась сейчас над нашими головами со скоростью, превышающей скорость звука в вечернем небе. Понимаете? Кроме того, будучи идеалистом, я не очень ценю золото – когда его мне хватает, а мне его хватает на моей работе с моим отношением к жизни, Вы это понимаете, и оттого оплата за качество моих услуг – о том, что оно высокое, я только что пытался Вас уведомить, но Вы меня прервали – оттого оплата будет иного рода, но более приемлемая для клиента, чем он сам может подумать поначалу. Вот так, - за дверью громко стукнули каблуки, должно быть, Санчо доказал, что умеет разводить политесы не хуже настоящих благородий…
- Ну что за нахал, просто диво какое-то, - по всей видимости, инфанта не только побелела от гнева, но уже начала раздумывать всерьёз, не перекупить ли ей такого ушлого кадра для себя, и заговорила нарочито холодно и спокойно. – В таком случае изволь сообщить, чего ты хочешь и за что конкретно.
- В данный момент, Ваше Высочество, есть все основания предполагать, что из-за известного нам с Вами арестанта идёт хороший торг где надо, верно? – с добродушием прожженного циника продолжил заливать Санчо. – Вы бы могли хорошо нагреть свои очаровательные ручки на этой сделке, а заодно и кинуть мне просимую мной подачку, даже не заметив этого. Я даже не возьму платы за этот совет, если Вы согласитесь.
- Тысяча чертей и сломанная палуба флагманского брига! – совсем не по-женски взвыла наследница престола, очевидно, вне себя от изумления. – Так ты не ручку поцеловать мне хочешь, стало быть, дьяволёнок?! Ну, тогда выкладывай свои карты, мне уже даже интересно.
- Ну что Вы, Ваше Высочество, как я могу дерзать помыслить о такой милости, да и зачем она мне нужна? – Санчо усмехнулся уже нарочито глумливо, и Эстрелладо похолодел – этот разговор уже давно перешёл все возможные рамки дозволенного, и к каким последствиям он мог привести, было страшно даже подумать… - Я идеалист, и не приемлю несправедливости нашего грешного подлунного мира, - тут он ещё и слащаво вздохнул, явно издеваясь над собеседницей, - оттого и выбрал именно эту профессию из множества других вариантов. Вместе с тем я привык также учитывать интересы и других людей в тех комбинациях, каковые мне выпадает наблюдать. Таким образом, общая выгода, и громадная, может состояться, если Вы, о несравненная, прекрасная и столь же мудрая, просто публично попросите короля о снисхождении к герою, что спас страну от пожирания иноземцами – этак Вы приобретёте любовь всех простолюдинов в королевстве, и восхищение сильных мира сего. Тогда в дерьме, простите за выражение, будет уже не августейшая семья, отплатившая за честную службу чёрной неблагодарностью в итоге, а сам недотёпа победитель, не сумевший разглядеть своего счастья. А я буду счастлив от того, что всё прекрасно закончится – ведь Вы после этого сможете выбрать жениха себе по вкусу, даже не оглядываясь на мнение отца, слишком серьёзна будет услуга, которую Вы ему таким жестом окажете.
- Уж не сделал ли тебя походя королевский шут, коль скоро ты настолько лезешь не в своё дело? – задумчиво произнесла принцесса ледяным тоном. – Предположим, я по какой-то причине не делаю этого шага, или он не имеет успеха – и что тогда мы выиграем, черепки?
- Если Вы не делаете ничего – всё летит к чёрту, но страдают Ваши интересы, не мои. Моя работа нужна везде и всегда, особенно во времена смут, резни и захвата страны соседями. Скоро произойдёт взрыв из-за инцидента с арестом известного нам новопожалованного гранда, это недовольство сметёт либо трон, либо монаршью семью. Вы можете оказаться даже крайней – скажут, к примеру, что без согласия любимой дочери король не стал бы предлагать её руку герою, а стало быть, скандал на её совести. Если Вы делаете такой шаг – то просто получаете возможность занять трон быстрее обычного вместе с тем кабальеро, который Вам понравится, ведь всех собак свешают на венценосца, допустившего этакую глупость – бросить в подземелье того, за кем пошла в бой целая нация, - голос Санчо напоминал сейчас интонациями скорее прожженного придворного, чем простолюдина. - Поверьте, Ваше Высочество, ситуация более чем напряжённая, толпы народа, требующего освободить узника, можно организовать уже за считанные часы. Разумеется, в этом случае народ получит только тело – и озвереет сразу так, что Варфоломеевская ночь в Париже покажется пустой безделицей, здесь кровь горячее и амбиции круче. И кто бы ни возглавил эту кашу – не будучи королевской крови, на троне он не усидит, соседи не дадут, Вы это лучше меня знаете. Что же касается моего происхождения, о котором Вы изволили осведомиться, то я действительно происхожу от кое-кого в шпорах и при шпаге, но это сейчас совсем неинтересно, мне думается.
- Ну, если ты столь умён, то должен тогда понимать, что я не могу тебе пообещать сделать то, что ты мне предлагаешь – хотя это не означает, что я вообще это не сделаю, - к инфанте вернулось её прежнее высокомерное жеманство. – Причина же в том, что я сама ещё не знаю, как будет вести себя в этой опере наш непредсказуемый герой – за этим я и здесь, так что засунь свои грязные намёки себе поглубже, понял?
- Ах, принцесса, разве одно обязано исключать другое ? – слащавейшим тоном парировал Санчо. – Лучшие слуги – бывшие враги, обласканные женщиной, разве не так?
- Тебе не кажется, что ты уже слишком болтлив? Женщина имеет большее право совершать глупости – например, прикончить того, кто ей не нравится, верно? – вернулось также и недовольство…
- А будущая королева не имеет права на ошибку, верно? – прошелестел Санчо уже почтительно и гораздо тише. – Особенно, если она – самодержица…
- Хорошо, ставки сделаны. Пропусти уже меня к этому анти-Парису, а там будет видно, - холодно усмехнулась инфанта, и из-за двери донёсся резкий щелчок веера.
- Извольте, Ваше Высочество, извольте, сей момент, буквально секундочку, - нарочито вежливо заворчал Санчо, истово гремя ключами.
Эстрелладо поспешил занять позицию под оконцем, будто разговор его вообще не касался, и слышать оттуда он ничего не мог. Обдумывать услышанное вовсе не хотелось, настолько ватной была сейчас голова. Наверное, он действительно устроен так, что не может жить без того, чтоб каждую ночь смотреть на звёзды, а полумесячное существование среди холодного камня даже без солнечного света сломало его настолько, что всякий интерес к жизни начал быстро угасать. Последние два дня после визита Великого Инквизитора он и вовсе пролежал пластом, почти не шевелясь, и это уже было трудно списать на незаживающие раны, полученные сразу после ареста. Предстоящий визит инфанты вызывал внутри только растерянность от неспособности толком воспринимать реальность – и, как ни странно, ни одной, самой завалящей эмоции не трепыхнулось в груди. А ведь, следуя банальной логике, как раз множество и разнообразие эмоций должны были мгновенно вспыхнуть и даже передраться между собой, это мозг понимал вполне ясно. Значит, что-то сломалось в душе, наверное, уже непоправимо, жаль…
Дверь наконец перестала натужно скрипеть и смачно захлопнулась, пропустив гостью. Её Высочество была ослепительна в нежно-белом перламутровом дневном туалете, и её присутствие наполнило камеру как будто лунным сиянием в летнюю ночь на берегу моря. Она остановилась посреди помещения, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку, и царственным жестом поправила причёску. Будь Эстрелладо более опытным в альковных делах мужчиной, он бы уже по достоинству оценил этот жест и даже воспользовался этим приглашением, чтоб подойти самому и с поклоном поцеловать что подставят под губы… Но тупая нудная боль от ран и придавившее его равнодушие к жизни сделали своё чёрное дело – шевелиться ему страшно не хотелось, и намёк не возымел вовсе никакого действия, что немало покоробило принцессу, ничего не знавшую о ранах и пытках, да и знать особо не желавшую до нынешнего дня. Он сидел, закутавшись в плащ Великого Инквизитора, потому что очень страдал также от холода, и следы от побоев и пыток не были видны, а голова, чуть склонённая на грудь, прятала от свежего взгляда также покусанные губы.
- Я действительно тебе столь противна, что ты даже не хочешь поздороваться? – с вызовом произнесла гостья. – Или ты настолько плох, что не узнаёшь меня? – она приблизилась почти вплотную, поскольку близорукие глаза не оправдали её ожиданий разглядеть всё как следует.
- Простите меня, Ваше Высочество, я просто не в лучшем виде, чтоб вести себя как следует, - вежливо произнёс Эстрелладо отчего-то сильно ослабевшим голосом. – Я рад, что Вы столь великолепно выглядите.
- Вести себя как следует ты никогда не умел, - металлическим тембром отозвалась инфанта. – Отсюда и все проблемы с тобой.
- Да, я понял, - он на мгновение слабо улыбнулся, но лучше бы и не старался вовсе…
- Разве ты способен что-либо понимать? – рассердившись, вспыхнула гостья. – В таком случае я жду объяснений – что тебя подвигло устроить скандал, из-за которого ты здесь?
- Я сорвался, - тихо сказал он прежним тоном. – Только и всего.
- Это следует понимать так, что ты сожалеешь о произошедшем? – с интересом осведомилась принцесса – ей показалось, что сейчас она будет выслушивать мольбы о пощаде, и с удовольствием приосанилась.
- Нет, сожалеть бессмысленно, - спокойно ответил он без всякого выражения. – Этим вряд ли что-то поправится или изменится.
- Ну и наглец, - по-прежнему с интересом произнесла она, но уже с гневными интонациями. – Так значит, ты продолжаешь упрямиться?
Эстрелладо стоило больших трудов отрицательно замотать головой, и он расстроился, заметив, что теряет силы – он полагал, что их вполне достаточно для всякого разговора…
- Мне жаль, что я обидел Вас, Ваше Высочество, поверьте, - постарался проговорить он как можно более внятно. – Но я уже ничего не могу изменить. Если можете, простите меня.
- И это всё? – с немалым удивлением и апломбом повелительницы пожала плечами инфанта. – Ты больше ничего не хочешь сказать разве?
- Я ведь не знаю, что Вы хотите услышать, - он сказал это без всякого выражения, но она отчего-то услышала в этом усмешку.
- За что ты меня так ненавидишь?! – она начала частить, как рассерженная кокетка. – Что я тебе сделала такого, что ты так полон злобы, а? – она с чувством резко уложила обе руки на талию и почти нависла над ним, так что её наполовину открытая грудь заметно вздымалась над его лицом, а боа почти не прикрывало её. – Ты только и делаешь, что постоянно унижаешь меня!
- Это не так! – вне себя от изумления почти выкрикнул Эстрелладо, чуть подняв голову. – Мне это совсем не нужно, Ваше Высочество!
Принцесса полыхнула столь ярким румянцем, что даже полумрак камеры не смог его скрыть.
- Ччего? – она заметно осеклась от возмущения, по-своему поняв его слова, и плавным движением правой ладони крепко схватила его волосы, стремясь, как видно, пресечь возможные попытки уронить голову или отвести взгляд. – Ты что, помолвлен уже, что ли? Или пообещался какой-нибудь девке и теперь строишь из себя беленького, а?
Эстрелладо настолько не ожидал этого маневра, что натуральным образом остолбенел, ошалело уставившись на гостью широко раскрытыми глазами. Будь он постарше или поопытнее, он бы уже сообразил, в чём дело, и хотя бы для приличия сделал бы хоть какое-нибудь движение рукой, а то и двумя.
- Нет, но отчего Вы спрашиваете сейчас? – полным удивления голосом наконец проговорил он, не шевелясь.
- Ты или круглый дурак, а вроде не похоже как-то, - тяжело дыша и растягивая слова, проговорила инфанта, приблизившись к лицу узника настолько, насколько позволяло ей платье, - или насмехаешься надо мной, прикидываясь идиотом… - она помолчала, повнимательнее заглянув в глаза юноши, затем вспыхнула уже яростным недовольством. – Встань уже, невежа, хватит испытывать моё терпение!
Эстрелладо покорно кивнул и взялся исполнять указание, но это оказалось не столь легко, как ожидалось, и удалось лишь с четвёртой попытки. Инфанта отпустила его волосы и молча наблюдала за ним, с неослабевающим интересом и застывшей полуулыбкой на губах. Если бы она догадалась подать ему руку, растущее с каждой секундой фатальное непонимание удалось бы потом быстро уничтожить. Он бы не придал особого значения маневру с волосами и не почувствовал себя после в роли товара на невольничьем рынке – пока он старался выпрямиться, в спине трижды стрельнуло огненной болью, так, что удержаться от крика стоило огромных трудов. Она бы не сочла эту его неуклюжую медлительность за попытку себя разжалобить и почувствовала бы, что ему действительно очень больно. Но этого не случилось – и люди, которые могли бы стать как минимум крепкими друзьями, довольно быстро оказались на совсем иных позициях… Эстрелладо был, как и полагается взрослому латнику, в свои восемнадцать уже полностью сформированным отличным экземпляром мужской породы, и, налюбовавшись за несколько секунд его мощной фигурой, девушка растаяла настолько, что с совершенно женским инстинктом и без всякой злобы в этом порыве, игриво обхватила его правой рукой за талию… По всей видимости, дело бы закончилось весёлыми улыбками как минимум, а то и рождением пары приятелей по детству. Но это движение причинило столь сильную боль не восстановившемуся от пыток телу, что сил повести себя галантно у молодого мужчины уже не осталось.
- Какого чёрта.., - прохрипел он, прикрыв глаза и силясь не задохнуться, - оставьте меня, инфанта.
Принцесса, по-прежнему не понимая истинной причины его поведения, в сердцах быстро прибрала пальцами левой руки веер, что болтался у нее на запястье, и жеманным движением кокетки хлестнула им по лицу юноши. К несчастью, удар пришёлся верхним краем веера и именно той стороной, что была отделана слоновой костью – в результате от губы до середины подбородка образовалась глубокая ссадина, резко наполнившаяся кровью… Принцесса испуганно воззрилась на творение своих рук и уже хотела что-то сказать, но слова очень некстати завязли у ней в горле, когда она наткнулась на уже вполне себе недобрый взгляд Эстрелладо.
- Наигралась, озорница, может, хватит уже? – холодно процедил он, пытаясь языком унять кровь. – Только больно и научилась делать за все эти годы, стало быть…
- Я не хотела, - тоном провинившейся школьницы промямлила девушка, без устали хлопая ресницами.
- А кто приказал, чтоб у твоих гостей не было сердца? – ледяным тоном прошипел юноша, резким движением сбрасывая с талии её руку. – Стало быть, я тебе и не нужен на таких условиях, верно? – он зажал рукавом рану и осторожно прислонился спиной к стене, очутившись теперь в пол-оборота к собеседнице. – Так что удивительного в том, что я отказался, соблюдая твои интересы?
- Эстрелладо, - неуверенно начала она и умолкла, встретив его взгляд, на мгновение полыхнувший прежним огнём, тем самым, что так интриговал её раньше.
Он как будто не отреагировал, пытаясь на деле промолчать, чтоб не сказать того, что хотел. Инфанта сейчас ничем не отличалась от себя прежней, как в пору их старой стычки из-за мальчика-горбуна, кроме фигуры полностью созревшей девушки, и смотрела она так же обиженно, как и тогда. Но он был слишком уже взрослым, чтоб всерьёз обращать внимание на её формы как сейчас, так и вообще. А она вспомнила, как он сбросил её руку тогда, таким же взрослым жестом, когда объявил, что больше никогда не будет с ней играть, и былая белая ярость уже потихоньку начала подниматься из глубин её существа. Но его роскошное тело взрослого мужчины пьянило её в этой обстановке гораздо сильнее, чем раньше, когда они оба делали вид, что прошлое забыто, и чопорно раскланивались в общей суете дворцовых церемоний. Поэтому, как ей самой казалось, принцесса рискнула сделать ещё одну попытку к примирению, а в его глазах оказалось, что потребовала снова унижаться перед ней. На самом деле оба были правы, и если бы девушка всего лишь использовала свой искренний порыв для настоящей, а не ритуально-игривой ласки, примирение бы случилось само, незаметно для них обоих. Ему бы вполне хватило даже искреннего вопроса «где ещё больно?» и платка на свежую рану. Но к таким движениям инфанта не была приучена, а он был слишком раздосадован её внешним поведением, чтоб желать продолжения разговора вообще, и не дал ей никакой подсказки на этот раз, да и боль ему слишком мешала. В итоге принцесса жеманно топнула ножкой и произнесла тоном обиженной капризницы:
- Если б ты был моим, ничего этого бы не случилось!
- К счастью, теперь это уже исключено, - свистящим шепотом проговорил Эстрелладо, снова блеснув пламенем в глазах. – Увольте, принцесса.
- Я тебя заставлю пожалеть об этом! – прорычала та, мгновенно рассвирепев сверх всякой меры.
- Уже не привыкать, - ледяным тоном ответил молодой мужчина и отвернулся, прикрыв глаза.
Это движение дорого ему обошлось – дурнота резко усилилась, и он медленно осел по стене, поскольку подкосившиеся ноги подло отказались его держать. Раны на спине ответили целым залпом боли, и на пол Эстрелладо рухнул уже в обмороке. Этого инфанта не видела, проворно выбираясь из камеры, чтоб пронестись мимо Санчо со скоростью ветра. Но тот и не пытался преследовать её, поскольку предпочёл заняться узником, понимая, что это сейчас важнее. Аккуратно уложив обмякшее тело на постель и закутав одеялом, он проворчал достаточно громко, зная, что слышать его некому:
- Побрезговал, значит. Силён парень, силён. Сомневаюсь, что кто ещё способен на такой подвиг.

III.


Ночь выдалась душной, муторной и с кошмарами. Эстрелладо снилась цыганка, объявившая в деревне о его неземном происхождении – ещё тогда он уголком сердца почувствовал опасность и затаился, уже жалея, что подал руку для гадания. Снова пережил, как тяжело было принимать свой новый статус, надевая пусть и прекрасную, но означающую конец детства, одежду посланника со звёзд. Право, на поле боя было проще – поднять падающий штандарт было скорее делом техники, и остальное тоже пошло без особого напряжения, врубаясь в рукопашную, он чувствовал себя спокойно, всегда чётко зная, какое движение сделать следующим… Он действительно воевал с улыбкой, не думая о грядущей минуте, потому что чувствовал, что делает всё правильно. А вот именно тогда, когда цыганка, закончив свой лицемерный монолог о необходимости говорить правду, потребовала сразу обрядить его в плащ со звёздами, он почувствовал фальшь и что-то очень скверное. Как в манерах балаганного шулера, у которого невозможно выиграть, принимая правила. Потом опять был кошмар с появлением родной матери – такого топтания грязными сапогами по его образу сыновьей любви потерпеть было просто невозможно, и реакция деревенских, прогнавших его, защищавшего ту, что сквозила в предрассветных снах, была для него страшным ударом. Эстрелладо чувствовал, что в том ужасном инциденте, где он был вынужден играть, оказывается, отрицательную роль, немало была замешана та же цыганка, и так оно потом и оказалось. Именно она надоумила мать объявиться в лохмотьях, отговорив от намерения переодеться во что-то приличное… Да ещё и последний скандал с её же появлением и сообщением о том, что мать мертва – помнится, в голове слишком сильно полыхнуло что-то, напоминающее блики ожерелий, никогда они ему не нравились, эти блестяшки, оттого и носить он старался только один шар, а не всю нитку. Может быть, река вынесла их, и один из этих чёртовых шаров и был использован, чтоб вывести его из себя окончательно? Но они же не горели и не крошились под кузнечным молотом, что ещё можно было придумать, чтоб избавиться от них поскорее - кинул в воду, да и всё… Эстрелладо помнил, с каким облегчением он дышал после на мосту, когда ненавистные уже шары шлёпнулись в быстрый поток. До чего приятно перерезать повод, который тащит в преисподнюю. Так что же, старое проклятье вернулось, чтоб погубить его окончательно? Как обидно, ведь за окном август, его любимое время года, когда надо успевать набегаться по садам и наесться прямо с деревьев разного сладкого великолепия. Ну почему его не хотят оставить в покое, зачем опять эта глумливая личина цыганки с ледяными глазами приснилась? Хотели бы убить – столько возможности было на войне, зачем сейчас-то мучать этой духотой и болями, прикончили бы сразу.
Эстрелладо попробовал повернуть голову в другую сторону на подушке, но ссадина от веера инфанты отозвалась на это движение очень болезненно, и пришлось замереть в прежнем положении. Это уже было совсем муторно – не шевелиться вовсе нельзя, а в другом положении боль от ран начинает пульсировать сильнее, и начинаются проблемы с дыханием. Отчего же так душно и жарко, ведь все полмесяца в этой камере холод был самым подлым врагом, проникающим незаметно? Молодой человек приподнялся на постели – пришлось подобраться сначала на боку, потом отжаться на локте – и с тревогой обнаружил, что перед глазами появилась какая-то нехорошая рябь. От намерения сразу встать пришлось отказаться, и только после трёх передышек удалось это сделать, да и то хватаясь за камни стены – будь они совсем гладкими, пришлось бы потерпеть неудачу. Наконец выпрямившись, стало ясно, что стоять без того, чтоб не хвататься за стену, не получится, да и голова очень подло перестала держаться прямо. Кажется, это всё-таки случилось – раны от пыток не зря отказывались заживать – лихорадке всё же удалось завладеть телом, и теперь действительно шансов дождаться чего-то хорошего не оставалось. Как жаль, казалось, что здоровья крепкого латника должно хватить ещё хотя бы на месяц. Эстрелладо прижался горячим лбом к каменной тверди, но не почувствовал никакого облегчения. Как же всё ужасно, он не боялся смерти, но очень хотел жить. Здесь было страшно, больно, но все две с лишним недели его не покидала надежда, что удастся дождаться хоть какой-то перемены к лучшему. Если же придётся умирать – то казалось, что это должно произойти быстро, как удар каким-нибудь клинком. Но вот так, задыхаясь неведомо сколько и раз от раза мучительней… это вызывало леденящий ужас, который пока Эстрелладо старался ещё не подпускать к сердцу, понимая, что это его единственный шанс остаться человеком, а этого он хотел больше, чем выжить.
Скрипнула входная дверь, и в камеру резво прошмыгнул Педро с новой корзинкой, торопливо поставил её на пол и быстренько подбежал к рослой фигуре молодого новопожалованного гранда, опытным глазом сразу заметив, что с ним неладно.
- Барин, что с тобой, тебе плохо, что ли? – с искренним беспокойством в голосе осведомился тюремщик и, не дожидаясь ответа, быстрым движением тронул пальцами лоб узника. – Ого, дело дрянь! – затараторил он совсем уже быстро и обеспокоенно. – Ты вот что, не расстраивайся, это даже к лучшему, сейчас вызовем лекаря, чтоб это дело зафиксировать, да не дальше завтрашнего успеем тебя отсюда в лазарет убрать, там тебе будет легче, не сомневайся. А я тебе сейчас вина с имбирём и перцем организую, полегчает быстро.
Эстрелладо не поверил собственным ушам – только что он был на грани самого тяжелого отчаяния, но сейчас ему подсказывали, что побороться за жизнь и честь ещё удастся. Он повернул голову, хоть это и вызывало нехороший шум в ушах, и посмотрел на лицо говорившего, желая удостовериться, что он не бредит и происходящее – правда. По всей видимости, в его глазах при этом всё же отразилось выражение затравленного зверя, каким он и был уже на самом деле несколько суток, как ни больше, ведь сообщения о волнениях, которые вызвал его арест, лишь укрепили уверенность, что живым из этого переплёта уже не выбраться. Педро понял это по-своему и продолжил частить:
- Барин, ты не смущайся, если тебе плохо, говори, я помогу. Сегодня ж я начальник смены, идут все к чёрту в канун праздника, кому мы тут нужны с тобой ещё из благородий? Ты что, упасть боишься, так давай держись, я тебя к себе отведу, приведём тебя в порядок, освежим, дело житейское, - и он с непосредственностью простолюдина подставил локоть, примериваясь к фигуре подопечного, и тут заметил на лице того новую ссадину. – А это кто тебя там, вчера, что ли?
Эстрелладо почувствовал, что его начинает мутить гораздо сильнее, и сдался.
- Да, мне нужна помощь, как ты и сказал, - прохрипел он чуть ли не шёпотом. – Действуй.
Педро оказался хитрее – или просто опыт профессионала в своём деле давал себя знать – и подхватил шатающееся тело так ловко и крепко, что идти было уже даже удобно, просто аккуратно переставляя ноги. Эта перемена подействовала очень благотворно – столько дней почти без движения уморили незаметно, но существенно, и сейчас кровь с восторгом носилась по жилам, радуясь жизни. Педро знай себе тарахтел что-то про то, что всё ещё наладится, коль скоро Великий Инквизитор запретил пытать арестанта, значит, есть основания предполагать хорошее, так, что слух уже значительно притупился не то от его велеречий, не то от общей подлой слабости, почти не дававшей стоять на ногах и самостоятельно двигаться. Назвать происходящее иначе, как чудом, было нельзя – и после очень слаженной и плодотворной возни тюремщика с его телом Эстрелладо ни разу не пожалел, что разрешил позаботиться о себе. Горячий глинтвейн, которым хорошенько накачал его Педро, был явно не из дешёвого вина, и это тоже было по меньшей мере странно и уж подавно за гранью возможного.
- Так значит, это инфанта тебя там, да, веером, ха-ха! – весело гоготал Педро, чавкая, как подросший хряк. – Да-а, баба – она и есть баба, толку, что принцесса, правильно ты сделал, что отказался жениться на ней! Все они дуры, сами сначала в душу нагадят, а потом только зенками хлопают, мол, ни за что её, такую расхорошую, обижают грубияны, ага! Ха-ха, ха-ха, да им всем от нас одно надо, это ж известно давно…
Эстрелладо почувствовал себя гораздо лучше, когда подлый жар лихорадки отступил, но одновременно ощутил, что над ним, где-то над головой, собирается тьма – так же было за несколько часов до тех печальных событий, которые знаменовали своим сверканием злополучные хрустальные шары. Даже чуть накатилась тошнота, единственный раз и ненадолго. Педро, заметив, что подопечный снова помрачнел, сразу поспешил уточнить причину. Не зная, что ответить на этот раз, арестант заглянул в глаза тюремщику и вежливо спросил, чтоб перевести разговор на другую тему:
- Отчего ты так беспокоишься обо мне? Ведь я не сделал ничего хорошего лично для тебя.
Педро осклабился с явным удовольствием и с гордостью поднял палец к потолку.
- А вот ты и не прав. Сделал, и столько, что я буду скучать, когда мы расстанемся, - затем, позабавившись искренним удивлением собеседника, продолжил, в избытке чувств растопырив пальцы перед собой. – С тобой приятно говорить, даже помолчать в твоём присутствии хорошо. А что за публика у нас тут годами квартирует – тебе лучше и не знать вовсе, тот ещё разносорт гнилья. Я так хорошо себя даже в церкви не чувствую, потому что там всегда есть кому пялиться на меня и злобствовать.
Эстрелладо лишь тихо улыбнулся и промолчал. С подобными искренними порывами простолюдинов он сталкивался часто и знал, что в этом случае не нужно ждать подвоха и мести за то, что услышал однажды подобные слова. Но ощущение опасности усилилось и даже перешло в резкие проявления дискомфорта – за воротом как будто вынырнули чьи-то острые и узкие когти и впились в шею. Так не бывало даже перед самыми кровопролитными и опасными драками, где смерть дышала со всех сторон.
Стук копыт, который не понравился им обоим, и грохот подъезжающего экипажа раздался где-то через четверть часа, и Педро, высунувшись в окно, с неудовольствием присвистнул:
- Этого ещё не хватало, не было печали, так черти накачали! Придётся, барин, спрятать тебя в камеру, не нравятся мне эти гости… тем более что в праздник явились.

В темноте, царившей в камере, стало ещё хуже – воздух как будто отказывался попадать в лёгкие, и тот, кто полмесяца назад был пышущим здоровьем и силой восемнадцатилетним красавцем, почувствовал себя былинкой, растоптанной каблуком сапога. Всё ясно, это потому, что я не вижу неба – ни звёзд, ни даже солнца, пришла унылая мысль. А ведь сегодня праздник Преображения Господня, самое красивое небо в году. Наверное, Педро и хотел устроить мне что-то вроде прогулки – похоже, его проинструктировал Великий Инквизитор на сей счёт. Нематериальные когти за шеей так и не исчезли полностью, и, когда Эстрелладо снова обратил внимание на их существование, откуда-то из небытия или же пелены потёмок раздалось тихое шипение: «Неба ты больше не увидишь!» Лихорадка, решил юноша, обхватил ладонями виски и сконцентрировался на молитве. Сейчас это было отчего-то сложнее обычного, но хотя бы отвлекало от кошмара полностью.
Закончить он не успел – дверь отворилась слишком проворно, хоть и со скрипом, что указывало на то, что посетители будут не из приятных. Их было трое, крепких парней в тёмной одежде без всяких знаков различия, и узник инстинктивно повернулся спиной к стене, почувствовав угрозу. Один из пришельцев прорычал низким неприятным голосом:
- Пойдёшь с нами, шевелись уже.
- И кто вы такие будете? – ровным голосом осведомился Эстрелладо без всякого выражения, но отчего-то сложив руки на груди.
- Не твоё дело, - хмуро ответил другой. – Двигайся, тебе говорят.
- И не подумаю, - холодно усмехнулся юноша. – Я не подчиняюсь приказам кого попало. От чьего имени вы явились, извольте сообщить.
- Вот же упрямец, - фыркнул первый. – Ну так пойдёшь поневоле, раз такой капризный.
Эстрелладо успел примериться и среагировать – трое, всё же, не пятеро, и можно было прорваться к выходу даже не смотря на то, что у двоих оказались кастеты, но на пороге его догнал удар не то кистеня, не то чего-то подобного… как назло, по спине, по самой больной ране… Крик гулко отозвался в коридоре, а тело грохнулось на каменный пол, и подбородок не удалось приберечь. Больше времени и шансов не выпало – и его потащили куда-то очень быстро, нарочито грубо выкрутив руки. Как долго тащили и куда – понять было невозможно, да и не хотелось об этом особо думать вообще. Только когда тело небрежно снова швырнули на пол, отпустив, стало ясно, что как будто в помещении есть какое-то вполне сносное освещение. Инстинкт диктовал, что проявлять самостоятельность не нужно и опасно, и пленник не стал шевелиться.
- Вот он, идти отказался, - проворчал кто-то из ловких исполнителей.
- И правильно сделал, - раздался чей-то рафинированный смешок. – Теперь поставьте его на ноги, а то ещё разговаривать откажется и тоже будет прав.
Это было проделано хоть и грубо, но без особой жестокости, однако боли во всём теле успешно превратили процедуру почти в пытку. Когда чужие руки наконец отпустили его совсем, Эстрелладо открыл глаза, что были инстинктивно прикрыты, и его взгляд присутствующим не понравился. Помещение оказалось ничем иным, как залой для допросов с пристрастием. Но удивляло не это, а то, кто оказался сейчас на месте тех, кто приказывал исполнителям. Де Солер и инфанта собственной персоной, даже без сопровождающих слуг. Эстрелладо небрежным жестом сложил руки на груди и нарочито спокойно уставился на них. Принцесса была в лазурном платье для вечернего бала и выглядела совершенно нереально в отсветах факелов и жаровень, да и глаза у неё казались почти чёрными, на фоне её светлых волос и бледной кожи это резко бросалось в глаза. Перламутровая накидка на этот раз скрывала надёжно все девичьи прелести и драгоценности на шее и груди, так что вряд ли их хозяйка собиралась быстро покинуть тюрьму, ведь она не забыла даже надеть перчатки, об них здорово доставалось сложенному вееру. Де Солер смотрел, как всегда, с осторожным любопытством, и больше ничего нельзя было прочесть на его заострённом, куда не кинь, лице. Он будто жалел, что теряет время, собравшись на деле на охоту, да и стоял на непредосудительном расстоянии от дамы. Уловив на лице арестанта высокомерное «какого чёрта?», кабальеро вежливо кивнул ему и произнёс ровным светским тоном:
- Приветствую тебя, де Астерос. Прости за беспокойство, но я подумал, что было бы неплохо как-то выправить ситуацию, из-за тебя и так уже много шума и волнений.
- И каким же образом? – холодно поинтересовался Эстрелладо, не шевелясь.
- Ну, это вы с Её Высочеством решите, я полагаю, - невозмутимо пожал он плечами, и по его чёрным томным глазам было вовсе не понятно, в каком смысле стоит расценивать эти слова. – Моё дело – предложить попробовать.
Эстрелладо ответил тем же жестом:
- Я ничего не имею против вообще, но вот детали следует обговорить на берегу.
- Вот и славно, - с удовольствием кивнул де Солер. – В таком случае я удаляюсь и желаю вам успеха, я и так уже слишком опаздываю.
Эстрелладо мог ожидать чего угодно, но не такого поспешного исчезновения человека, который как будто являлся кавалером инфанты, и вроде бы не питал никаких хороших чувств из-за этого лично к нему, во всяком случае, пытками в камере сразу после ареста узник был обязан как будто его людям. Однако то, что не было нигде видно Педро, намекало на то, что как раз этот почти мгновенный уход со сцены – ну что он такого страшного увидел в моих глазах, выцвели они из зелёных в серые в этой темноте, что ли – как раз и намекало, что дело, кажется, дрянь. Юноша попробовал выпрямиться ровнее, опустив руки вдоль тела, но даже это движение отозвалось резкими болями, и это помешало ему радушно улыбнуться принцессе, однако, как оказалось, всё это он задумал зря…
- Взять его! – прогремело металлическим тембром вдруг сразу же, и чужие злобные руки мгновенно выполнили приказ, потащив тело к растяжке и на ходу срывая рубаху.
Всё произошло так быстро, что не мешай пленнику постоянная боль в разных местах тела, он бы всё равно не успел ничего сказать или крикнуть. Когда же щёлкнула последняя застёжка на цепи, принцесса уже приблизилась настолько, что оборки платья коснулись колен, а волна резких духов обдала шею. Эстрелладо с трудом выдохнул и посмотрел на лицо девушки. Оно как будто было высечено из мрамора, и оставалось бы свежим и прекрасным, как сама юность, кабы не хищное выражение полуоткрытых губ и очень пламенный взгляд по-прежнему тёмных глаз.
- Камилла, - тихо и спокойно произнёс Эстрелладо, пытаясь сладить с болью и стерпеть те мучения, что причиняла растяжка, - прости меня. У меня лихорадка и очень болят раны. Не надо, прошу тебя.
- Просят не так, - усмехнулась она с каким-то липким сладострастием. – Да и поздно, невежа.
- Зачем это тебе? – спросил он с тихой печалью в голосе. – Я никогда не желал тебе зла, но что ты потом будешь делать, ты ведь станешь королевой. Остановись – для себя, не для меня.
Принцесса как будто стала темнее – а может, блики от пламени портили её недвижное лицо, на котором не отразилось никаких ещё эмоций, кроме мрачного торжества…
- Тебе не кажется, что ты не тот, кто смеет мне указывать, что делать? – в её металлическом тембре загрохотало уже что-то совсем грозовое.
- Камилла, - он говорил уже с трудом, хотя по-прежнему ровно и спокойно, - мне слишком плохо, чтоб играть в такие игры. Пощади меня, пожалуйста. Не нужно, всё кончится очень скверно.
Он не видел, что она уже отдала жестом какой-то приказ в сторону тем, кто оставались здесь и, похоже, совсем не интересовались разговором. Боль нарастала, начиная слепить и растаскивать тело на кусочки. Голову уже невозможно было держать ровно, и она завалилась на грудь. Хоть бы отключиться тогда скорее, что ли, мелькнула слабая мысль. Но этого не случилось даже тогда, когда калёные прутья сомкнулись у него на талии… Как ни странно, закричать не удалось, но Эстрелладо очень удивился тому, что он ещё жив и в сознании – всё прочее поблекло, прошлое и всё, что существовало за пределами этого ада, перестало существовать. Сердце и кровь грохотали так, как бьёт об скалы девятибалльный шторм, и было удивительно, что они не остановились до сих пор. Когда адская волна схлынула наконец, оставив ожоги пылать и позволив хоть как-то вздохнуть, юноша почувствовал сквозь гарь от сожженной плоти, что происходит что-то ещё, а именно – его подбородок чем-то поднимают вверх. Пальцы в белой перчатке, надо же – а какие у принцессы глаза пылающие, уже не злые, кажется, но с интересным выражением, и язык по губам у неё скользит явно не просто так, экая выискалась весёлая кошка, ага.
- Я говорила тебе, что ты пожалеешь, чему ты удивляешься теперь? – интонация капризного ребёнка, всего лишь, она что, вообще не понимает, что причинила? Боль же не проходит, вовсе, если убрать прут…
Эстрелладо с трудом вздохнул, но произнести спокойно слова у него получилось ещё…
- Я мог бы сделать всё, что желаешь, и даже был не прочь, - с жалящей грустью сказал он. – Но теперь просто не смогу, вот чего ты добилась, дурочка.
- Может, повторим, раз ты так упрям теперь? – она произнесла это медлительно, с придыханием, и тут мозг пронзила догадка – это выражение лица и глаз, да, оно же всегда бывало у деревенских девок на сеновале во второй части свидания, перед самым последним всплеском…
- Дура! Идиотка уродливая! – вскрикнул он в гневе, уже не замечая, что дышать стало гораздо тяжелее. – Ты всё равно меня уже не получишь, поняла?! Даже если ты меня прикончишь, твоим я уже никогда не буду!
Как ни странно, она не среагировала сразу на слова, на которые весь её характер повелевал обидеться – на самом деле она столь нуждалась в паузе, что ей было не до того. Он не знал, радоваться ли тому, что это дефиле сладострастия, которое он был вынужден наблюдать, разбудило в нём нешуточный гнев – с одной стороны, это чуть притупило восприятие адской боли, с другой стороны, было противно до омерзения.
Принцесса очнулась только через несколько минут – глаза заблестели радостным блеском, губы так и норовили сложиться в безмятежную улыбку. Эстрелладо про себя с удовольствием вспоминал самые грязные кабацкие ругательства и молчал, скривив губы в презрительной гримасе. Он мечтал исчезнуть отсюда сейчас каким-нибудь образом – он с тоской понимал, что рассчитывать, что теперь она его оставит в живых, после того, как он дважды видел, как она потеряла контроль над собой настолько, не приходится. И понимал, что этим мечтам так и суждено остаться мечтами, а сейчас будет продолжение только что пережитого ада, только сильнее и страшнее. И не знал, что хуже – ждать, когда наконец ошибутся, дозируя пытку, или самому начать огрызаться, чтоб это случилось раньше. Он не хотел погибать по-прежнему, а того пуще – таким способом. Наконец глубоко вздохнул и решился.
- Я считал тебя человеком, Камилла, - сокрушенным тоном процедил он. – А ты им никогда не была и уже не станешь, как жаль.
- Тебе не кажется, что в твоём положении глупо говорить подобное? – съязвила она, но не смогла скрыть довольства в голосе.
- Ещё на мнение таких, как ты, я не оглядывался, - хмуро ответил Эстрелладо. – Пошла вон.
- Что? – инфанта была так потрясена, что даже не рассердилась. – Как ты сказал, повтори.
- Пошла вон, шлюха! – выкрикнул он и улыбнулся со всей желчью, на которую был способен. – Я тобой брезгую, поняла?! Ты обычная кабацкая дрянь, только в рюшечках и бусинках, ха-ха-ха!
Принцесса краснела, тряслась от гнева, но не могла поверить, что слышит это. Эстрелладо закончил презрительно смеяться и закрыл глаза. Повисла пауза. Инфанта с недоумением смотрела на него, очевидно, не в силах понять, как она могла дождаться от него таких слов. Затем, приосанилась, вздохнув, и, воспользовавшись тем, что глаза пленника всё ещё были закрыты, потянула пальцы к застёжке на нательном кресте, и ловким движением раскрыла планки… Эстрелладо почувствовал только рывок, последовавший за этим, и не сразу понял, что остался с голой шеей. Однако инфанта с гордостью держала в кулаке украденный трофей, и улыбалась уже столь нехорошей улыбкой, что рисковать называть её человеческой, пожалуй, не стоило… Молодой гранд похолодел от ужаса и застыл с широко открытыми глазами, наблюдая это. Затем медленно уронил голову себе на грудь и тихо прошептал:
- Отец, Вы были правы. Она не человек.
Инфанта улыбнулась хищной улыбкой ещё раз, затем громко произнесла, прежде чем выйти прочь:
- Сделайте его стариком к утру, постарайтесь, вас учить не надо.

читать дальше - www.proza.ru/2014/11/10/446

@темы: Проза

---

[Not your reality]

— Значит... значит, я все уничтожила... и вы не любите меня больше?
— Совершенно верно.
— Но, — упрямо продолжала она, словно ребенок, считающий, что достаточно высказать желание, чтобы оно осуществилось, — но я же люблю вас!
— Это ваша беда.

Маргарет Митчел "Унесенные ветром"

@темы: Цитаты

---

коротко о главном

[Not your reality]

Она была ему очень дорога. И он нашел подешевле.




Может быть, ни в чем другом я не разбиралась, но как мучить тех, кого люблю, — это я всегда прекрасно знала.

Колин Маккалоу "Поющие в терновнике "






Ты не расстраивайся, у тебя в жизни будет пара-тройка друзей, которые тебя не предадут. Их предашь ты.

Тибор Фишер







Навязчивые мысли грызут так же упорно, как неизлечимые болезни. Внедрившись однажды в душу, они пожирают ее, не дают ни о чем думать, ничем интересоваться.

Ги де Мопассан







— Я и не представлял, что ты такая замечательная женщина!
— Спросил бы меня, я бы тебе сказала.

Сомерсет Моэм "Театр"






Если вам удастся найти кого-то, с кем вы можете обняться и закрыть глаза на весь мир, вам повезло — даже если это продлится всего минуту.

Патрик Ротфусс "Имя ветра"








Надо было выйти замуж в семнадцать лет, за того мальчика, который катал меня на велосипеде. Он катал и тихонько целовал меня в затылок, думая, что я не чувствую, не замечаю. А я все знала. И мне хотелось умереть на велосипеде — такое это было счастье. А с Мишей это все ушло в слова. В термины. В выяснение сути. Сути чего? Когда тебе за тридцать, кто тебя посадит на велосипед?

Галина Щербакова "Вам и не снилось"







Мужчина прощает и забывает. Женщина прощает — и только.

Филипп Жерфо








Можно ли влюбиться в человека, к которому испытаваешь симпатию? Исключено. Мы влюбляемся в тех, кого ненавидим, кто для нас смертельно опасен.

Амели Нотомб "Токийская невеста"









Делай вид, будто у тебя все в порядке. Ты удивишься, когда поймёшь, насколько это эффективный метод. После того, как сумеешь обмануть себя, тебе вообще всё на свете будет по плечу.

Макс Фрай








Страдая, я развлекаюсь. Это мой давний обычай.

Сальвадор Дали








Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души «кому-нибудь» дарить
Бесценный дар отдав кому попало
Родного встретив, не сумеешь полюбить.

Омар Хайям








Всё правильно…
Всё так, как и должно быть...
Не нужно рвать-метать и убиваться:

Нам не дано друг друга разлюбить,
Как не дано друг с другом оставаться.










Он ей очень нравился. Она позвонила ему и сказала, что у неё есть два билета в театр. Билеты сейчас дорогие.
Он пошёл с ней. У театра она сказала, что пошутила, что нет у неё никаких билетов. Он честно сказал: «Вас сейчас оставить или проводить куда?» Она сказала: «Оставьте сейчас». И он ушёл. А билеты у неё, конечно, были…

Михаил Жванецкий







Девушкам ведь надо всего три вещи: чтоб их смешили, чтоб их баловали и чтоб их жалели.

Захар Прилепин "Патологии"







Когда женщина пошла против тебя, забудь про нее. Они могут любить, но потом что-то у них внутри переворачивается. И они могут спокойно смотреть, как ты подыхаешь в канаве, сбитый машиной, и им плевать на тебя.

Чарльз Буковски








В двух случаях людям нечего сказать друг другу: когда они расставались так ненадолго, что ничего не успело произойти, — и когда разлука так затянулась, что изменилось все, в том числе и они сами, — и говорить уже не о чем.

Михаил Веллер

@темы: Стихи, Цитаты