**** ты меня ни капельки, конечно, и в лицо об этом, не скрывая.. я хотел бы выйти на конечной, но, похоже, это кольцевая.
(с) Константин Потапов
читать дальшеи хочется закричать, зарычать, да на стенку лезть. Господа Бога за все на свете кляня. как же мне тяжко знать, что ты в этом мире есть, как же мне больно знать, что есть, но не у меня.
(с) Не знаю автора
а по сути, мы ведь все равны, нет кого-то лучше или хуже. просто мы кому-то не нужны, а кому-то мы запали в душу.
(с) Не знаю автора
Забить на всё. Слетать в Париж. и к чёрту съехавшие крыши. хочу не думать с кем ты спишь. и сомневаться в том, что дышишь...
(с) Не знаю автора
Глаза - пещерное самоцветье И губы нагло-хмельными вишнями. В твоей любви как твоя не третьи, Уже вторые бывают лишними
(с) Вера Полозкова
не пиши мне, не надо. не звони мне, не надо. на каком круге ада твой веселый трамвай?.. я же слабая, знаешь, мне хватит лишь взгляда, ты и рта не раскроешь, я отвечу - давай.
(с) Не знаю автора
в твою честь я пью зеленый чай моя трезвость не знает границ. смелость берет города, а моя набирает терпение в шприц
(с) Не знаю автора
убей меня. нежно и без церемоний. разрежь по живому.до самой разлуки. ведь гвозди в ладони - не так уж и больно, когда их вбивают любимые руки.
(с) Не знаю автора
мы друг другу наставим капканы задохнувшись от ядерной пыли у меня на тебя были планы у тебя на меня - аллергия
(с) Не знаю автора
Там, позади, немало рук и глаз, но лишь твоё лицо всего дороже. Мы в этой жизни любим только раз, а после ищем на него похожих.
**** Бегите, детка! Здесь слишком грязно. Нет шоколада, цветов и плюша... Следы и поводы. Много. Разных. И у бессонницы голос Хрюши.
Беги, родная! Здесь пахнет страхом И в каждой комнате ждёт ребёнок. А тот мужик с оголённым прахом - Вчерашний бог. Километры плёнок...
читать дальшеИ только пара нормальных снимков. Один, - где папа целует маму. Второй, - где поле с дождём в обнимку И тот, что в траурной чёрной рамке.
Беги, не медли! Здесь нету сказок. А если есть, то конец печален. Слепым даруется буйство красок, Глухим - все звуки. Сквозняк из спален...
И тянет похотью, сном и снедью Из этих раковин, полных пыли. Одни вопят за закрытой дверью, Другие просят, чтоб их закрыли...
Беги отсюда, пока не поздно! Куда угодно. К морям, к планете... Как Принц к своей несравненной Розе, С земли, где Лис приручился к смерти.
*** ты столетием не ошиблась? здесь они тебя не хотят! эра "искренность" завершилась и сменилась в большой театр. читать дальшездесь уже не поет Высоцкий: то железобетон, то сталь. не востребованы тут, солнце, твои золото и хрусталь! сразу пачечку бродской шипки на заклание приготовь. это век напускной улыбки и стихов на любовь и кровь. ты — не рыпайся! в самом деле, уходи на своих двоих! здесь пустые глаза модели лучше искренних глаз твоих! ты же здесь прогоришь, как свечка и сломаешь карандаши! "я люблю тебя" — три словечка, что зазубрены без души.
Вот твой билет, вот твой вагон, Все в лучшем виде одному тебе дано. В цветном раю увидеть сон, Трехвековое, непрерывное кино. Все позади, уже сняты Все отпечатки, контрабанды не берем. Как херувим стерилен ты А класс второй - не высший класс, зато с бельем.
читать дальшеВот и сбывается, то что пророчится, Уходит поезд в небеса, счастливый путь. Ах, как нам хочется, как всем нам хочется, Не умереть, а именно уснуть.
Земной перрон. Не унывай И не кричи. Для наших воплей он оглох. Один из нас уехал в рай, Он встретит бога - ведь есть, наверно, бог. Ты передай ему привет, А позабудешь - ничего, переживем. Осталось нам немного лет, Мы пошустрим и, как положено, умрем.
Вот и сбывается все, что пророчится. Уходит поезд в небеса - счастливый путь! Ах, как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть.
Уйдут, как мы - в ничто без сна - И сыновья, и внуки внуков в трех веках. Не дай господь, чтобы война, А то мы правнуков оставим в дураках. Разбудит нас какой-то тип И пустит в мир, где в прошлом войны, боль и рак. Где побежден гонконгский грипп. На всем готовеньком ты счастлив ли? Дурак...
Вот и сбывается все, что пророчится. Уходит поезд в небеса - счастливый путь! Ах, как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть.
Итак, прощай. Звенит звонок. Счастливый путь! Храни тебя от всяких бед! А если там и вправду бог - Ты все же вспомни, передай ему привет.
Смотри, читать дальшеэтот май состоит из чувств, которым внутри горячо и тесно. Ты знаешь, что я о тебе молчу сильнее и дольше любого текста. Мой мир, так привычно дающий крен, когда его шторм на волне качает, скрывается в сильной твоей руке, ложащейся мне на бедро ночами. Моя невесомость во мне болит, я снова решаю знакомый ребус, спасаясь у теплой твоей земли от невозможно большого неба. И эта дорога с тобой — легка, мы неразлучны, читай: едины, мне тебя впитывать по слогам и продолжать тебя — нашим сыном… Любовь моя, ты состоишь из чувств, которым внутри горячо и тесно. Я берегу их. И я молчу. Сильнее и дольше любого текста.
вот как всё кончается: его место пустует в зале после антракта. она видит щербатый партер со сцены, и ужас факта всю её пронизывает; "вот так-то, мой свет. вот так-то". и сидит с букетом потом у зеркала на скамье в совершенно пустом фойе
да, вот так: человек у кафе набирает номер, и номер занят, он стоит без пальто, и пальцы его вмерзают в металлический корпус трубки; "что за мерзавец там у тебя на линии?"; коготки чиркают под лёгким - гудки; гудки
вот и всё: в кабак, где входная дверь восемь лет не белена, где татуированная братва заливает бельма, входит девочка, боль моя, небыль, дальняя колыбельная - входит с мёртвым лицом, и бармен охает "оттыглянь" - извлекает шот, ставит перед ней, наливает всклянь
вот как всё кончается - горечь ходит как привиденьице по твоей квартире, и все никуда не денется, запах скисших невысыхающих полотенец и постель, где та девочка плакала как младенец, и спасибо, что не оставил её одну -
всё кончается, слышишь, жизнь моя - распылённым над двумя городами чёртовым миллионом килотонн пустоты. слюна отдаёт палёным. и я сглатываю слюну.
Наступает весна, читать дальшенеизбежно идет сюда, время солнца и боли, и медленной ломки льда — так в стеклянное крошево бьется весной душа, что не выжить становится главным, а не мешать. Все теплей и теплей льется мед из небесных сот, каждый желтый цветок раскрывается сотней солнц, в каждом солнце сгорает один из бумажных дней, календарь на исходе и, знаешь, иного нет. Рассказать бы кому-нибудь, как это все болит, как весна забирает последнюю часть земли, как такой наполняет жизнью, таким огнем, что уже никуда не спрячешься от нее. Утаить бы последнее, скрыть поскорее в снег, заморозить, спасти, никогда не отдать весне, сохранить эту нежность, идущую сквозь меня, от свободы весенней да от ее огня. Но теплей и теплей льется мед из небесных сот. Каждый желтый цветок раскрывается сотней солнц. В каждом солнце сгорает один из бумажных дней.
Ама танцует. Ама смеётся. Ама вдыхает дым. Темная кожа окрашена алыми бликами от костра. Звери уходят на север и скоро мир станет совсем пустым. Джембе* послушно поёт под рукой, призывая сезон дождя.
Ама танцует и бусы на шее лихой отбивают ритм, Гибкое юное тело покрыл ритуальный простой раскрас. Старый шаман обращается к небу: "Услышь, господин воды!" Ама поёт и ей вторит всё племя: "Давай, посмотри на нас!"
Нтанда бредёт, возвращаясь с охоты. Садится, кладёт копье. Звери уходят на север. Уже не догнать, не найти следы. Ама танцует. Он завороженно молчит и глядит на неё. Дым от костра горьким запахом трав предвещает приход беды.
читать дальшеНочь истекает и огненный шар заявляет свои права. Небо безжалостно-чисто и вождь повелел собирать шатры. Нтанда измучен. От жажды нет сил и безумно болит голова. Нтанда не верит, что можно хоть где-нибудь спрятаться от жары.
Ама ругается. Ама кричит. Ама спорит с своим отцом. Вождь непреклонен и племя уйдет через час по тропам зверей. Она слышит бога. Она знает правду и чует беду нутром. Но если весь мир отвернулся, то кто же останется вместе с ней?
Ама танцует под палящим солнцем. Ама поёт одна. Голос дрожит, племя черной рекой утекает за край зари. Ама зовет беспощадного бога, не помня еды и сна. Ама бормочет: "Услышь, Олокун**! Отзовись же, Оба Оми***!"
Нтанда плетётся за всеми, стыдливо понурив усталый взгляд. Как мог он оставить прекрасную Аму одну ожидать дождя? Он любит её. Он не сможет иначе. И Нтанда идёт назад. И что из того, что он просто охотник, а Ама - дитя вождя?
Ама сидит, ожидает его. Стережёт чуть живой огонь. Черные тучи проходят по небу, сжимают своё кольцо. Нтанда берёт её за руку, нежно целует её ладонь. Ама смеётся и первые капли падают на лицо.
* Джембе - разновидность африканского барабана ** Олокун - африканское божество воды *** Oba Omi - Властитель воды
и чем дольше молчишь, тем больше в тебе густого неподдельного света, звонкой искрящейся правды. и не то чтобы слова ничего не стоят, просто слов не надо.
смотри: кирпичное крошево рыжим окрасило мох под мостом, женщина в болтливых браслетах ест на веранде вишню, кошка жмётся к асфальту беременным животом; ничего лишнего.
чем дольше молчишь, тем смешнее, сомнительнее дар речи, обретаемый так нелепо, нечаянно, трудно, поздно. извлекающий звуки всё время рискует обжечься о воздух /ксения желудова
Помогите пожалуйста вспомнить стих, там было что-то о том, что мы стали такие взрослые и такие скучные... К сожалению, не могу вспомнить ни одной строчки и поиск не помогает((
Я научилась быть такой же, как мужчины. Сказать, что позвоню и не звонить. Исчезнуть просто так и без причины, Ведь я свободна и умею не любить… Я научилась быть такой же, как мужчины. Стремясь на волю, вырываюсь я из рук. Всё потому, что они сами, без причины, Из ангелов земных - выращивают сук.
«Я придумываю очень мало. Многие люди рассказывают мне то, что они, по их словам, никому раньше не рассказывали. У всех у нас, так сказать, есть нюх на проникновенные рассказы. Мне всегда говорили, что рассказ должен трогать читателей, на уровне внутренних органов, должен разбивать сердце и вызывать легкую тошноту». Паланик
Вот гляжу на тебя, и мне хочется тоже жить на пыльном деревянном чердаке под крышей; Смотреть на город через маленькое круглое окошко, легко открывающееся изнутри; Писать картины, выплескивая на холст свои сны и фантазии о далеком будущем. Как ты петь под гитару романсы, стоя где-нибудь в подворотне; Или, забравшись на крышу, запрокинуть голову так, чтобы в глазах отражалось небо, И крикнуть: "Мир, я люблю тебя"; А потом вздохнуть полной грудью, почувствовав упоительное головокружение на пятидесятиметровой высоте. читать дальшеСмотреть на тебя нужно не отводя взгляда: Смеешься ты громко, уходишь быстро, говоришь правду; Когда же пламя сердца оставляет после себя пепелище, ты делаешь объемные картины (Из лоскутков, разорванных на части) – тем самым, возрождаешь душу. Ты не боишься перемен и боли. Ты даже чувствуешь себя в сто раз живее, Меняя небо и сражаясь с тигром, живущим глубоко в твоей груди. Ты упрямый романтик, стойко переносящий крутые виражи реальности И получающий от этой самой реальности ни с чем не сравнимое удовольствие. Я... я напишу о тебе книгу.
На крылечке сидел Ганс. Волосы застыли в творческом беспорядке, будто они только что были охвачены жарким танцем, и их прервали на самом немыслимом па, которое только можно придумать. Руки как и прежде подпирали голову. Неужели она и впрямь такая тяжелая, что ему приходится ее поддерживать? Взгляд парня был устремлен куда-то вдаль, туда, где виднелись голубые вершины сосен. Туда, где заканчивалось небо и начиналась земля.
Он встал и, не отряхнув штаны от стружки, шагнул вперед, ловко соскочив с крыльца и оказавшись во влажной от росы траве.
- Ганс, я знаю, что ты задумал.
Он взял мою руку в свою и крепко сжал, даже не повернув головы в мою сторону. Я стиснула его ладонь ровно настолько, насколько позволяла девчачья сила.
Первый шаг мы сделали вместе. А за ним было еще сто шагов. Сто шагов до нашего счастья.