Аватары наших детей собираются на Пандору, как когда-то наши отцы запускали ракеты на Марс – мастерили скафандры и шлемы из ватмана и картона и надеялись, завтра о них сообщит ИТАР-ТАСС.
Улыбались, как Юра, на старте дорог своих звездных, в центрифугах кружили до ночи («не жди меня, мать»), и тогда еще было не поздно, и, правда, не поздно, о далеких планетах и млечных дорогах мечтать.
Повзрослели отцы. Кто-то в банке считает валюту, Кто-то крутит баранку, а кто-то глядит в монитор. Только каждый из них вечерами завидует люто тем мальчишкам, которые покоряют небесный простор.
Что раскисли? Отставить бессмысленные разговоры! Ведь гораздо важнее, что прямо сейчас и вот тут аватары их внуков высаживаются на Пандоре, мажут лица гуашью и косы из сена плетут.
Умное лицо — это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь! (с) "Тот самый Мюхаузен"
не важно кто и что говорит за твоей спиной.важно,что когда ты обернешься все молчат (с)
Доброго времени суток! Очень хотелось бы найти стих про то,что разлюбила мужчину и что-то там было в таком роде: "как сложно было сказать,что больше его не люблю"..как-то так..может кто знает?)
Послушай, уж если ты в моей жизни – и царь, и Бог – Кончай валять дурака, приходи – и правь! Я, знаешь, устала копаться в пыли веков, Бросаться за счастьем слепо, то вброд, то вплавь. ЧертИ уже, что ли, линии на руке. Расставь уже, что ли, точки над «и» и «ё», И я буду щедро гимны строчить тебе И с каждым вдохом славить имя твоё. Мне, знаешь, не надо таких уж больших чудес – Ни звёзд с небес, ни, тем паче, колец со дна – Я просто ужасно устала всё время – без – То в горе, то в радости, но, один чёрт – одна. Бросай свое облако, хватит меня терзать, И так я уже по минимуму хочу – Уснуть, прижавшись щекой к твоему плечу, И утром, проснувшись, в твои заглянуть глаза.
Я - не шампанское. Я - женщина-коньяк! Как мёд, янтарная...Бодрящая, тягучая. Меня дозируй, словно афродизиак. И не миксуй меня ни с чем, ни в коем случае. Я - не вино. С годами терпкость набрала. Дарю тепло, когда смакуешь подогретою. А чтобы крепостью тебя не обожгла, Оденусь, хочешь, шоколадною конфетою?
Любить за что-то - это слишком просто, А ты попробуй полюбить за все - За то, что я бываю несерьезной, За то, что по ночам смотрю в окно, За то, что я люблю смотреть на звезды, За то, что улыбаюсь невпопад, Порой бываю дерзкой и несносной, За каждый жест мой и за каждый взгляд. За то, что задаю тебе вопросы, Которых ты хотел бы избежать, За то, что иногда не прячу слезы, За то, что не хочу тебя терять. Еще за то, что я порой упряма, За то, что не похожа на других, А главное - за то, что я такая, Ты больше не найдешь нигде таких! Любить за что-то это слишком просто, Скажи, за что же любишь ты меня, За что-то, что в душе таю, возможно. А может быть, за то, что это я..
... Когда я подошел, чтобы проститься, я увидел у Гэтсби на лице прежнее выражение растерянности – как будто в нем зашевелилось сомнение в полноте обретенного счастья. Почти пять лет! Были, вероятно, сегодня минуты, когда живая Дэзи в чем-то не дотянула до Дэзи его мечтаний, – и дело тут было не в ней, а в огромной жизненной силе созданного им образа. Этот образ был лучше ее, лучше всего на свете. Он творил его с подлинной страстью художника, все время что-то к нему прибавляя, украшая его каждым ярким перышком, попадавшимся под руку. Никакая ощутимая, реальная прелесть не может сравниться с тем, что способен накопить человек в глубинах своей фантазии.
читать дальше... В юношеские годы, когда человек особенно восприимчив, я как-то получил от отца совет, надолго запавший мне в память.
— Если тебе вдруг захочется осудить кого то, — сказал он, — вспомни, что не все люди на свете обладают теми преимуществами, которыми обладал ты. К этому он ничего не добавил, но мы с ним всегда прекрасно понимали друг друга без лишних слов, и мне было ясно, что думал он гораздо больше, чем сказал. Вот откуда взялась у меня привычка к сдержанности в суждениях — привычка, которая часто служила мне ключом к самым сложным натурам и еще чаще делала меня жертвой матерых надоед. Нездоровый ум всегда сразу чует эту сдержанность, если она проявляется в обыкновенном, нормальном человеке, и спешит за нее уцепиться; еще в колледже меня незаслуженно обвиняли в политиканстве, потому что самые нелюдимые и замкнутые студенты поверяли мне свои тайные горе ста. Я вовсе не искал подобного доверия — сколько раз, заметив некоторые симптомы, предвещающие очередное интимное признание, я принимался сонно зевать, спешил уткнуться в книгу или напускал на себя задорно-легкомысленный тон; ведь интимные признания молодых людей, по крайней мере та словесная форма, в которую они облечены, представляют собой, как правило, плагиат и к тому же страдают явными недомолвками. Сдержанность в суждениях — залог неиссякаемой надежды. Я до сих пор опасаюсь упустить что-то, если позабуду, что (как не без снобизма говорил мой отец и не без снобизма повторяю за ним я) чутье к основным нравственным ценностям отпущено природой не всем в одинаковой мере.
А теперь, похвалившись своей терпимостью, я должен сознаться, что эта терпимость имеет пределы. Поведение человека может иметь под собой разную почву — твердый гранит или вязкую трясину; но в какой-то момент мне становится наплевать, какая там под ним почва. Когда я прошлой осенью вернулся из Нью-Йорка, мне хотелось, чтобы весь мир был морально затянут в мундир и держался по стойке «смирно». Я больше не стремился к увлекательным вылазкам с привилегией заглядывать в человеческие души. Только для Гэтсби, человека, чьим именем названа эта книга, я делал исключение, — Гэтсби, казалось, воплощавшего собой все, что я искренне презирал и презираю. Если мерить личность ее умением себя проявлять, то в этом человеке было поистине нечто великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни, словно он был частью одного из тех сложных приборов, которые регистрируют подземные толчки где-то за десятки тысяч миль. Эта способность к мгновенному отклику не имела ничего общего с дряблой впечатлительностью, пышно именуемой «артистическим темпераментом», — это был редкостный дар надежды, романтический запал, какого я ни в ком больше не встречал и, наверно, не встречу. Нет, Гэтсби себя оправдал под конец; не он, а то, что над ним тяготело, та ядовитая пыль, что вздымалась вокруг его мечты, — вот что заставило меня на время утратить всякий интерес к людским скоротечным печалям и радостям впопыхах.
... Он улыбнулся мне ласково, - нет, гораздо больше, чем ласково. Такую улыбку, полную неиссякаемой ободряющей силы, удается встретить четыре, ну - пять раз в жизни. Какое-то мгновение она, кажется, вбирает в себя полноту внешнего мира, потом, словно повинуясь неотвратимому выбору, сосредоточивается на вас. И вы чувствуете, что вас понимают ровно настолько, насколько вам угодно быть понятным, верят в вас в той мере, в какой вы в себя верите сами, и безусловно видят вас именно таким, каким вы больше всего хотели бы казаться.
Вечный август, я знаю, где ты живёшь. За брусничным мостом, там, где тёплый дождь Мягко стелет свой шум на перину песка. Там дрожит заводная пчела у виска,
Напевая о том, что сегодня среда. Видишь – август вокруг, и лишь он – навсегда. И лишён он, как ты, и печали, и слёз. Принимая сейчас только лето всерьёз.
Ты без мыслей, без слов, ты – звенящий сосуд, Твои руки, как листья, впитали росу. Так соцветия кашки легки и белы За момент до пике медоносной пчелы.
Вам интересно - да? - как я живу, С кем провожаю день, встречаю утро, Что ем на завтрак, маюсь ли, плыву По этим перекресткам предрассудков.
читать дальшеИ сколько стоит купленный наряд, Каким парфюмом пахнет в моем доме... Хотите знать, кто мне безумно рад, А в частности - кто мною страшно болен?
Где я работаю, о ком строчу дневник, Вам предоставить перечень болезней И позвонить, споткнувшись о тупик? Наверное, так будет интересней.
О ком я лью дождинки горьких слез, Кому шепчу заветное "останься", Кто для забавы, с кем уже всерьез, По ком дрожат замерзнувшие пальцы.
С кем разделила я впервые ночь, Куда я путь держу в своей дороге, Кого рожу - мальчишку или дочь, Здоровых или с кучей паталогий?
Что я читаю, что смотрю в кино... Вы, люди, тошнотворно обнаглели?! Судьба моя - но вам не все равно, С биноклями проводите недели,
Все ожидая скорый мой провал, Когда придет черед для поражений, И я, поникнув, заползу в подвал Для долгожданных ярких впечатлений.
Я по слогам пишу в свою тетрадь: Мне ваше любопытство на-до-е-ло! И если даже буду погибать, То вашему гнилью какое дело?
- Сказочник, знаешь... Она ни во что не верит! Просто рифмует строчки когда ей больно, Просто читает сказки... Закрыла двери, Чтобы в пустой квартире грустить спокойно. читать дальшеВновь перематывать кадры из старых хроник, Тихо листая исписанные страницы... Сказочник, слушай... Она ведь ему не снится! Что там - "не снится", он просто о ней не помнит... Может быть стоит немного исправить сказку? Капельку счастья и время для новой встречи?
- Вряд ли, мой друг... Это время - оно не лечит, Просто на душу твою надевает маску - Всё, мол, прекрасно, я это давно забыла, Больше ни дрожи, ни грусти и ни тревоги... Только ты знаешь... Ведь если она любила - То навсегда сливаются их дороги. Пусть параллельные, но протянули рядом, И до касания, в общем-то, миллиметры... Только ошибка. Её исправлять не надо, Просто рассеять память дождем по ветру...
- Но ведь так невозможно - рассеять любовь по ветру? Сердце заденешь - и боль от осколков брызнет...
- Да, невозможно. И каждый столкнется с этим. Сказки всегда короче, чем наши жизни...
пить натощак, спать в одежде, курить гашиш в попытке быть нежной сама не заметишь - сгоришь сдохнешь. заплатишь сполна, не гния в кредитах что вы уставились на меня? дверь закрыта!
для самой главной любви срок давности вышел твой самолет приветливо машет железным крылом мне плевать где ты, чистым ли воздухом дышишь беги искать свой грааль
Я старомодна… Мне нравятся платья до пяток, Честь и застенчивость, и медицина без взяток… Добрые песни, подарки своими руками… Чувства навек и, конечно, венчание в храме…
читать дальшеЯ старомодна, и роль бизнес-вумен мне чужда…. Я выбираю не выгоду… Верную дружбу. Я не умею судить по объёму валюты… Небу всегда благодарна за дни и минуты.
Я старомодна, читаю молитвы ночами… В них я здоровья прошу всем детишкам и маме. Я не хожу в рестораны и клубы крутые… Я наблюдаю, как светятся звёзды ночные…
Я старомодна, мне нравятся в поле ромашки… Верю в любовь, от которой по телу мурашки. Знаю, что сильный мужчина – не «лживое мачо»… Слёзы в глазах от эмоций стыдливо не прячу…
Я старомодна… Во мне не найти силикона… Верить, любить и прощать – выше новых законов… Мода диктует… Но я от диктовок свободна. Я безнадёжно счастливая… Я старомодна…
Если на клетке слона прочтешь надпись: "Буйвол", не верь глазам своим! (с) Козьма Прутковский
О, сколько же творений чудных, Стихов, весьма на смысл скудных, Поэтов, горестных и нудных, Безграмотных и словоблудных Нам интернеты принесли! (с) Walterka
Есть незримое творчество в каждом мгновеньи - В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз. Будь творцом! Созидай золотые мгновенья - В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...
Бесконечно позорно в припадке печали Добровольно исчезнуть, как тень на стекле. Разве Новые Встречи уже отсияли? Разве только собаки живут на земле?
Если сам я угрюм, как голландская сажа (Улыбнись, улыбнись на сравненье мое!), Этот черный румянец - налет от дренажа, Это Муза меня подняла на копье.
Подожди! Я сживусь со своим новосельем - Как весенний скворец запою на копье! Оглушу твои уши цыганским весельем! Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.
Оставайся! Так мало здесь чутких и честных... Оставайся! Лишь в них оправданье земли. Адресов я не знаю - ищи неизвестных, Как и ты неподвижно лежащих в пыли.
Если лучшие будут бросаться в пролеты, Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц! Полюби безотчетную радость полета... Разверни свою душу до полных границ.
Будь женой или мужем, сестрой или братом, Акушеркой, художником, нянькой, врачом, Отдавай - и, дрожа, не тянись за возвратом: Все сердца открываются этим ключом.
Есть еще острова одиночества мысли - Будь умен и не бойся на них отдыхать. Там обрывы над темной водою нависли - Можешь думать... и камешки в воду бросать...
А вопросы... Вопросы не знают ответа - Налетят, разожгут и умчатся, как корь. Соломон нам оставил два мудрых совета: Убегай от тоски и с глупцами не спорь.
***
Замираю у окна...Замираю у окна. Ночь черна. Ливень с плеском лижет стёкла. Ночь продрогла и измокла. Время сна. Время тихих сновидений, Но тоска прильнула к лени, И глаза ночных видений Жадно в комнату впились. Закачались, унеслись. Тихо новые зажглись... Из-за мокрого стекла Смотрят холодно и строго. Как глаза чужого бога, - А за ними дождь и мгла. Лоб горит. Ночь молчит. Летний ливень льнёт и льётся. Если тело обернётся - Будет свет. Лампа, стол, пустые стены, Размышляющий поэт И глухой прибой вселенной.