Ищу цитаты на тему того, что важный для меня человек сказал, что не хочет меня больше знать.
четверг, 19 апреля 2012
солнце щекочет пятки, я нашла тебя - все в порядке (с)
Так вышла, ссутулив плечи, и
Сквозь зубы:"Чего хотел?"
Чужая - до бесконечности,
Как будто и вспомнить нечего -
Ни жара сплетённых тел,
Ни глупости незалеченной,
Ни профиля на холсте.
читать дальше
Сквозь зубы:"Чего хотел?"
Чужая - до бесконечности,
Как будто и вспомнить нечего -
Ни жара сплетённых тел,
Ни глупости незалеченной,
Ни профиля на холсте.
читать дальше
среда, 18 апреля 2012
Ты умеешь держать дистанцию.Я-удар.
К недостаткам человека еще можно привыкнуть; но скажите — как ужиться с его достоинствами, которых у тебя нет?
Ты умеешь держать дистанцию.Я-удар.
"Друзья – это всегда ненадолго. Друзья или умирают, или предают.
– Ты, главное, не умирай. Ладно?"
– Ты, главное, не умирай. Ладно?"
Fold your wings, you’ll need them more one day
смысл, поднятый в моей голове - тут же умер, утих, смолк
я не вижу больше света, за туманом - москвы не вижу
всюду лишь грязь, кровь, городской смог
я устала любить вас, уважаемые "Не Мои Мужчины"
я вас предаю Парижу
я ухожу. я имею сто тысяч разных, абсолютно глупых на то причин
отдайте, на прощание, моё, побитое вами, сердце
прощайте. по иронии мира, вы поймете весь смысл, когда за мною закроется
дверца
я накину пальто и такой нелепый любимый шарф
хватит. я ждала вас так долго, как ждёт самый верный пёс.
будьте счастливы, арриведерчи. или адьёс.
(с) Тариф
я не вижу больше света, за туманом - москвы не вижу
всюду лишь грязь, кровь, городской смог
я устала любить вас, уважаемые "Не Мои Мужчины"
я вас предаю Парижу
я ухожу. я имею сто тысяч разных, абсолютно глупых на то причин
отдайте, на прощание, моё, побитое вами, сердце
прощайте. по иронии мира, вы поймете весь смысл, когда за мною закроется
дверца
я накину пальто и такой нелепый любимый шарф
хватит. я ждала вас так долго, как ждёт самый верный пёс.
будьте счастливы, арриведерчи. или адьёс.
(с) Тариф
Твоё бомбоубежище здесь! Прячься. Властелин солнца.
Зачем, Любовь, ты так со мной играешь?
То возрождаешься, то снова умираешь,
То голосом меня чаруешь…
Ты же уйдешь. Ты долго не пробудешь.
Ты снова упорхнешь ему навстречу,
Считая, что предательства я не замечу.
Ты снова будешь с ним, меня бросая.
Уйди Любовь! Ты для меня чужая!
Нет, я не предам тебя и не забуду,
И ждать тебя, наверно, буду,
Чтоб принесла ты снова боль и счастье…
Нет, уходи Любовь! И уводи несчастье!
Я не хочу! Не буду! Не посмею…
Ты знаешь, больше не сумею
Смотреть в глаза и быть ему не нужной,
К проблемам всем его быть чуждой.
Нет. Уходи Любовь. Не брошусь в этот омут.
Не утону, как все другие тонут.
Не буду ласковой, и любящей, и нежной,
Я не желаю быть от счастья безмятежной.
Я не хочу и не умею думать,
Я не хочу опять его придумать,
Я не хочу опять все это слышать.
Уйди Любовь. Мне нужно жить. Ты слышишь?!
То возрождаешься, то снова умираешь,
То голосом меня чаруешь…
Ты же уйдешь. Ты долго не пробудешь.
Ты снова упорхнешь ему навстречу,
Считая, что предательства я не замечу.
Ты снова будешь с ним, меня бросая.
Уйди Любовь! Ты для меня чужая!
Нет, я не предам тебя и не забуду,
И ждать тебя, наверно, буду,
Чтоб принесла ты снова боль и счастье…
Нет, уходи Любовь! И уводи несчастье!
Я не хочу! Не буду! Не посмею…
Ты знаешь, больше не сумею
Смотреть в глаза и быть ему не нужной,
К проблемам всем его быть чуждой.
Нет. Уходи Любовь. Не брошусь в этот омут.
Не утону, как все другие тонут.
Не буду ласковой, и любящей, и нежной,
Я не желаю быть от счастья безмятежной.
Я не хочу и не умею думать,
Я не хочу опять его придумать,
Я не хочу опять все это слышать.
Уйди Любовь. Мне нужно жить. Ты слышишь?!
Ты умеешь держать дистанцию.Я-удар.
У каждого из нас в прошлом есть такой человек, в душе которого мы оставили глубокий след, несмотря на то, что уходили на цыпочках…
"Только две вещи приносят облегчение от жизненых невзгод: музыка и кошки" Альберт Швейцер / Демоны ищут тепла и участья.
Вспомнила о нем, благодаря стихам ниже. Списывала из старой-старой тетради, 4-5 лет назад у кого-то списала
читать дальше
читать дальше
Вот книга жизни - смотри скорее, работа, школа и детский сад. В четыре варежки руки греют, а в шесть - подпалины в волосах. В двенадцать снова принёс четверку, в пятнадцать гром за окном гремит, в семнадцать хоббиты, эльфы, орки, бежать, срываться, стучать дверьми. На той странице - мотало, било, бросало на остриё меча...
На этой - сохнут еще чернила. В ней нету "было", в ней есть "сейчас".
На этой - сонный июньский город, нырять, дрожать в ледяной воде, кататься в парке, мотаться в горы, быть всюду, вместе...
...и быть нигде.
Когда не пахнут степные травы, не греют мысли и блеск лучей, когда внутри - остывает, травит, когда ты словно другой, ничей, и тускло светят в дворах и кухнях все те, кто может еще светить, когда ты знаешь - всё скоро рухнет, исчезнут в дыме твои пути, когда всё счастье ушло куда-то, кусками рушится личный мир...
...Вломи себе по башке лопатой. И от меня кочергой вломи.
Дай в лоб с размаху, сойди с уступа, не клейся, словно дешёвый рис. Бывает пусто - но стисни зубы, не трусь, одумайся, соберись. Проснись с рассветом, смотри - в пожаре рисует солнце свои черты.
Мир очень старый и мудрый парень. Он видел кучу таких, как ты.
Не нужно мерить судьбу шагами, и ждать удачи ли, власти ли. Для тех, кто сдался - мир словно камень. Для тех, кто верит - он пластилин. Не прячься серой угрюмой тенью, не шли надежды в металлолом.
Твое упрямое Восхожденье стоит и ждет за любым углом.
Ты можешь ждать, сомневаться, греться, бояться, волосы теребя. Но как-то раз в беспокойном сердце проснётся кто-то сильней тебя. Потащит, грубо стащив с порога, скрутив реальность в бараний рог. Смиренным нынче - одна дорога. Таким как ты - миллион дорог.
Вот книга жизни - мелькают строчки, не видно, сколько еще страниц. Одно я знаю, пожалуй, точно - глупей нет дела: трястись за дни. Ужасно глупо - всё ждать чего-то, гадать, бояться, не спать, не жить...
...Нырять в хрусталь, в ледяную воду, где камни острые, как ножи. Бежать в автобус, занять оконце, жевать сосиски и хлеб ржаной, смотреть, как вдруг на закате солнце тебя окрасило рыжиной, гулять по Спасу, писать баллады, тихонько нежность вдыхать в слова, ловить затылком людские взгляды, и улыбаться, и танцевать. Срываться в полночь, пить хмель и солод, влюбляться чертову сотню раз...
А мир смеётся, он пьян и молод. Какое дело ему до нас.
(Джек-с-Фонарём)
На этой - сохнут еще чернила. В ней нету "было", в ней есть "сейчас".
На этой - сонный июньский город, нырять, дрожать в ледяной воде, кататься в парке, мотаться в горы, быть всюду, вместе...
...и быть нигде.
Когда не пахнут степные травы, не греют мысли и блеск лучей, когда внутри - остывает, травит, когда ты словно другой, ничей, и тускло светят в дворах и кухнях все те, кто может еще светить, когда ты знаешь - всё скоро рухнет, исчезнут в дыме твои пути, когда всё счастье ушло куда-то, кусками рушится личный мир...
...Вломи себе по башке лопатой. И от меня кочергой вломи.
Дай в лоб с размаху, сойди с уступа, не клейся, словно дешёвый рис. Бывает пусто - но стисни зубы, не трусь, одумайся, соберись. Проснись с рассветом, смотри - в пожаре рисует солнце свои черты.
Мир очень старый и мудрый парень. Он видел кучу таких, как ты.
Не нужно мерить судьбу шагами, и ждать удачи ли, власти ли. Для тех, кто сдался - мир словно камень. Для тех, кто верит - он пластилин. Не прячься серой угрюмой тенью, не шли надежды в металлолом.
Твое упрямое Восхожденье стоит и ждет за любым углом.
Ты можешь ждать, сомневаться, греться, бояться, волосы теребя. Но как-то раз в беспокойном сердце проснётся кто-то сильней тебя. Потащит, грубо стащив с порога, скрутив реальность в бараний рог. Смиренным нынче - одна дорога. Таким как ты - миллион дорог.
Вот книга жизни - мелькают строчки, не видно, сколько еще страниц. Одно я знаю, пожалуй, точно - глупей нет дела: трястись за дни. Ужасно глупо - всё ждать чего-то, гадать, бояться, не спать, не жить...
...Нырять в хрусталь, в ледяную воду, где камни острые, как ножи. Бежать в автобус, занять оконце, жевать сосиски и хлеб ржаной, смотреть, как вдруг на закате солнце тебя окрасило рыжиной, гулять по Спасу, писать баллады, тихонько нежность вдыхать в слова, ловить затылком людские взгляды, и улыбаться, и танцевать. Срываться в полночь, пить хмель и солод, влюбляться чертову сотню раз...
А мир смеётся, он пьян и молод. Какое дело ему до нас.
(Джек-с-Фонарём)
Вообще -то я не злая, но не добрая,не нежная, я с собою не умею даже толком разобраться.
Пожалуйста, может у кого-то есть что-нибудь об отношениях с женатым мужчиной. о чувстве вины перед его семьей, об осознании неправильности происходящего...что я не имею права на него, но уйти не решаюсь, да и он не отпускает. Какие -то слова, которые помогут принять решение...
ledi stih, в продолжение 
Не торопись, пока ты не поймешь,
Что я одна, и нет меня дороже...
Когда ты сто кругов судьбы пройдешь,
А на сто первый без меня не сможешь...
Когда разбудит ночью страх,
Что можешь ты меня на век лишиться...
И станут от волнения в руках
Ломаться спички и табак крошиться,
Когда внезапною тоской Тебя охватит,
как в минуту, одиночества...
Что от друзей, от суеты мирской
Тебе ко мне одной бежать захочется...
Когда поймешь ты, боль свою храня,
Что только я нужна тебе одна,
Что без меня ты очень одинок,
Тогда ты мой переступи порог...
Не торопись, пока ты не поймешь,
Что я одна, и нет меня дороже...
Когда ты сто кругов судьбы пройдешь,
А на сто первый без меня не сможешь...
Когда разбудит ночью страх,
Что можешь ты меня на век лишиться...
И станут от волнения в руках
Ломаться спички и табак крошиться,
Когда внезапною тоской Тебя охватит,
как в минуту, одиночества...
Что от друзей, от суеты мирской
Тебе ко мне одной бежать захочется...
Когда поймешь ты, боль свою храня,
Что только я нужна тебе одна,
Что без меня ты очень одинок,
Тогда ты мой переступи порог...
Дети уходят из города
к чертовой матери.
Дети уходят из города каждый март.
Бросив дома с компьютерами, кроватями,
в ранцы закинув Диккенсов и Дюма.
Будто всегда не хватало колючек и кочек им,
дети крадутся оврагами,
прут сквозь лес,
пишут родителям письма кошмарным почерком
на промокашках, вымазанных в земле.
Пишет Виталик:
«Ваши манипуляции,
ваши амбиции, акции напоказ
можете сунуть в...
я решил податься
в вольные пастухи.
Не вернусь. Пока».
Пишет Кристина:
«Сами учитесь пакостям,
сами играйте в свой сериальный мир.
Стану гадалкой, ведьмой, буду шептать костям
тайны чужие, травы в котле томить».
Пишет Вадим:
«Сами любуйтесь закатом
с мостиков города.
Я же уйду за борт.
Буду бродячим уличным музыкантом.
Нашел учителя флейты:
играет, как бог».
Взрослые
дорожат бетонными сотами,
бредят дедлайнами, спят, считают рубли.
Дети уходят из города.
В марте.
Сотнями.
Ни одного сбежавшего
не нашли.
(lllytnik)
к чертовой матери.
Дети уходят из города каждый март.
Бросив дома с компьютерами, кроватями,
в ранцы закинув Диккенсов и Дюма.
Будто всегда не хватало колючек и кочек им,
дети крадутся оврагами,
прут сквозь лес,
пишут родителям письма кошмарным почерком
на промокашках, вымазанных в земле.
Пишет Виталик:
«Ваши манипуляции,
ваши амбиции, акции напоказ
можете сунуть в...
я решил податься
в вольные пастухи.
Не вернусь. Пока».
Пишет Кристина:
«Сами учитесь пакостям,
сами играйте в свой сериальный мир.
Стану гадалкой, ведьмой, буду шептать костям
тайны чужие, травы в котле томить».
Пишет Вадим:
«Сами любуйтесь закатом
с мостиков города.
Я же уйду за борт.
Буду бродячим уличным музыкантом.
Нашел учителя флейты:
играет, как бог».
Взрослые
дорожат бетонными сотами,
бредят дедлайнами, спят, считают рубли.
Дети уходят из города.
В марте.
Сотнями.
Ни одного сбежавшего
не нашли.
(lllytnik)
только стукнет тринадцать - сбегай от заученных истин, от воскресных, навязших в зубах карамельных основ. за фургонами цирка, по палым желтеющим листьям, на вечерний сеанс, где волшебное крутят кино. от учебников, где идеальные "леди" и "сэры" - в мир растрепанных книг, путешествий, дрожащих частот.
"- у меня есть два пенса! гуляем на них, Гекльберри?"
"- у меня есть полпенни. гуляем, конечно же, Том!"
в двадцать три все становится резче, отчаянней, злее. жизнь прорезана гранью на "до" и на "после войны". что горело в груди - не погасло, но словно бы тлеет, по ночам прорываются выстрелы в тихие сны. одноклассники хвастают: жены! детишки! а я-то... впрочем, верю, найдется работа и дело для рук.
"- говорят, что не выйдет... попытка не пытка, приятель."
"- ну и пусть говорят, ведь они нас не видели, друг."
время тикает, скачет, несется упряжной четверкой. у вчерашних мальчишек - гляди-ка!- уже борода, у вчерашних девчонок - прислуга, семья и уборка, почему, для чего, как успели, когда же, когда? вот тринадцать: кино про ковбоев и шпаги из палок, вот семнадцать: влюбленность, обиды, экзамены, страх. в девятнадцать смеялись, что мира, наверное, мало, в двадцать семь, не увидев и доли, решили - пора! время, время, дорожную пыль разбивают копыта, не вернуться назад, не увидеть, что там, за спиной. Венди пишет диплом, на работу устроился Питер...
просто жизнь остается игрой, раз играешь давно.
сколько б ни было лет - их всегда слишком мало, не думай. не становятся старше солдаты картонных мечей. цирки, листья, рисунки; жирафы, пантеры и пумы; вера, дружба, серьезная правда, забытая честь. улыбайся, пока к приключениям тянется сердце, кувыркайся, свисти, крась заборы, валяйся в траве. пожилые профессоры после полуденных лекций исчертили маршрутами карты - идут в кругосвет.
... так сбегай от заученных истин - к далекому морю, к непокорным пиратам, к ковбоям, не бойся, живи.
"- как там ваши студенты, не сдали еще, мистер Сойер?"
"- бестолковы ужасно. вот мы в их года, мистер Финн..."
wolfox
"- у меня есть два пенса! гуляем на них, Гекльберри?"
"- у меня есть полпенни. гуляем, конечно же, Том!"
в двадцать три все становится резче, отчаянней, злее. жизнь прорезана гранью на "до" и на "после войны". что горело в груди - не погасло, но словно бы тлеет, по ночам прорываются выстрелы в тихие сны. одноклассники хвастают: жены! детишки! а я-то... впрочем, верю, найдется работа и дело для рук.
"- говорят, что не выйдет... попытка не пытка, приятель."
"- ну и пусть говорят, ведь они нас не видели, друг."
время тикает, скачет, несется упряжной четверкой. у вчерашних мальчишек - гляди-ка!- уже борода, у вчерашних девчонок - прислуга, семья и уборка, почему, для чего, как успели, когда же, когда? вот тринадцать: кино про ковбоев и шпаги из палок, вот семнадцать: влюбленность, обиды, экзамены, страх. в девятнадцать смеялись, что мира, наверное, мало, в двадцать семь, не увидев и доли, решили - пора! время, время, дорожную пыль разбивают копыта, не вернуться назад, не увидеть, что там, за спиной. Венди пишет диплом, на работу устроился Питер...
просто жизнь остается игрой, раз играешь давно.
сколько б ни было лет - их всегда слишком мало, не думай. не становятся старше солдаты картонных мечей. цирки, листья, рисунки; жирафы, пантеры и пумы; вера, дружба, серьезная правда, забытая честь. улыбайся, пока к приключениям тянется сердце, кувыркайся, свисти, крась заборы, валяйся в траве. пожилые профессоры после полуденных лекций исчертили маршрутами карты - идут в кругосвет.
... так сбегай от заученных истин - к далекому морю, к непокорным пиратам, к ковбоям, не бойся, живи.
"- как там ваши студенты, не сдали еще, мистер Сойер?"
"- бестолковы ужасно. вот мы в их года, мистер Финн..."
wolfox
Кажется, я беременна. Меня тошнит от работы и тянет на солёненькое море....читать дальше,есть мат
вторник, 17 апреля 2012
Мне комната пахнет тобой, дорогой. Золотые страницы шоссе за окном, а вокруг - лицалица со злобой такой что, наверное, проще уже удавиться, закрыться и раны впечатать на стену сознания и сказать "все равно", не дождавшись признания; а ведь ты мне и так выпал словно в кино. Как в обойме нагана, играя в рулетку, мне достался тот самый счастливый патрон; как вскрывая коробочный маленький легочный смольный сюрприз (с цифрой восемь и надписью кент на обертке) там одна из тех двадцати - упавшая ниц. вверх ногами стоит, и смотри! - тень от русых ресниц остается-въедается в память на третьей нотке.
читать дальше
Саша Браун
читать дальше
Саша Браун
И ты его встретишь: в тесном вагоне метро,
позднем трамвае или на дне рожденье.
Ты нервно поправишь платье/очки/пальто,
как повелось, не веря в свое везенье.
Его ты увидишь на шумном концерте в толпе,
ночью в кафе на безлюдном почти вокзале.
Он улыбнется. Да, глупая, точно тебе!
Счастье случается! Разве тебе не сказали?
И он непременно расскажет, что очень ждал
вот именно этой случайной нелепой встречи.
И будет прекрасным зловонный ночной вокзал,
маршрутка, кафе и твои белоснежные плечи.
А он так смеется, ТАК смотрит и говорит...
и кажется, что он судьбою к тебе приложен.
Ты вся рассыпаешься, что-то внутри кипит
и рвется наружу ознобом по светлой коже.
И ты его встретишь. Ты будешь его читать
на всяких витринах, глазах, проездных билетах.
Знай, если когда-то тебе позабыли сказать:
Счастье бывает. Достаточно верить в это!
позднем трамвае или на дне рожденье.
Ты нервно поправишь платье/очки/пальто,
как повелось, не веря в свое везенье.
Его ты увидишь на шумном концерте в толпе,
ночью в кафе на безлюдном почти вокзале.
Он улыбнется. Да, глупая, точно тебе!
Счастье случается! Разве тебе не сказали?
И он непременно расскажет, что очень ждал
вот именно этой случайной нелепой встречи.
И будет прекрасным зловонный ночной вокзал,
маршрутка, кафе и твои белоснежные плечи.
А он так смеется, ТАК смотрит и говорит...
и кажется, что он судьбою к тебе приложен.
Ты вся рассыпаешься, что-то внутри кипит
и рвется наружу ознобом по светлой коже.
И ты его встретишь. Ты будешь его читать
на всяких витринах, глазах, проездных билетах.
Знай, если когда-то тебе позабыли сказать:
Счастье бывает. Достаточно верить в это!
Врачи говорили, что время нас вылечит, перебинтует,
Только либо они соврали, либо это время теперь бунтует.
Я к выводу прихожу, что время совсем не лечит:
Меня лечит тот, кто с каждым разом меня обнимает крепче.
Меня лечит тот, кто целует мои ключицу, лоб и макушку,
Отдаёт по ночам одеяло своё, кровать свою и свою подушку.
Меня лечит тот, с которым я делаюсь спокойной и безмятежной,
С которым хочется становиться женственной, доброй, нежной.
Он кутает меня в свои кофты, когда мне холодно - я мерзлячка.
Я теперь шёлковый человек, а до него была человек-наждачка.
Временем никого не вылечить, как наркомана не вылечить героином.
Любовь лечат только любовью, как клин вышибают клином.
© Така Вострикова
Только либо они соврали, либо это время теперь бунтует.
Я к выводу прихожу, что время совсем не лечит:
Меня лечит тот, кто с каждым разом меня обнимает крепче.
Меня лечит тот, кто целует мои ключицу, лоб и макушку,
Отдаёт по ночам одеяло своё, кровать свою и свою подушку.
Меня лечит тот, с которым я делаюсь спокойной и безмятежной,
С которым хочется становиться женственной, доброй, нежной.
Он кутает меня в свои кофты, когда мне холодно - я мерзлячка.
Я теперь шёлковый человек, а до него была человек-наждачка.
Временем никого не вылечить, как наркомана не вылечить героином.
Любовь лечат только любовью, как клин вышибают клином.
© Така Вострикова
Не видишь Свет?.. Стань им.
не ответит. сегодня уже не ответит.... у меня итак он и в телефоне, в почте, в имени - изнутри,
проверяю почту. тысячупятьсотсороктретий... ужасно тянет набрать его номер. поговорить.
перечитываю двестичетыре его смски. перебираю их по кусочкам, по пазлам, топлю в висках.
господи, он всегда исчезает так резко - даже если я только что слишком была близка.
я остаюсь вынюхивать, выгрызать из своей машины запах его в обивке, хрупкость печенек над бардачком,
он выходит и исчезает в городе. я решила и я делаю вид, что еду дальше, не думая ни о ком.
могу кого-нибудь подвезти или включить ману чао, или глотнуть из бара, чтобы быть веселей...
проходит минут пятнадцать. я к черту все выключаю и торможу машину, чтоб отдышаться. клей
размазан как-будто где-то внутри по бедрам, руки сводит от боли - я так и не обняла,
пишу смс, и думаю - черт, где моя гордость? а где моя гордость? я ему ее отдала.
добираюсь до дома, и едва успевая разуться. открываю почту, чтоб написать письмо...
"я нашла себе платье", "и хочется делать безумства", "коленки такие коленки", "какие мы все таки мо..."
и дальше опять и опять изучаю почту и дальше все жду от него ответа, мечусь и лгу....
и если почта взрывается именем сладким - это _ значит, что я еще хоть полчаса подышать могу,
а дальше скучаю, скучаю, скучаю - а дальше пишу ему, гордость утратив, злюсь
а дальше .... что будет дальше? а я не знаю. я просто люблю его. просто его люблю.
(с) Марта Яковлева
проверяю почту. тысячупятьсотсороктретий... ужасно тянет набрать его номер. поговорить.
перечитываю двестичетыре его смски. перебираю их по кусочкам, по пазлам, топлю в висках.
господи, он всегда исчезает так резко - даже если я только что слишком была близка.
я остаюсь вынюхивать, выгрызать из своей машины запах его в обивке, хрупкость печенек над бардачком,
он выходит и исчезает в городе. я решила и я делаю вид, что еду дальше, не думая ни о ком.
могу кого-нибудь подвезти или включить ману чао, или глотнуть из бара, чтобы быть веселей...
проходит минут пятнадцать. я к черту все выключаю и торможу машину, чтоб отдышаться. клей
размазан как-будто где-то внутри по бедрам, руки сводит от боли - я так и не обняла,
пишу смс, и думаю - черт, где моя гордость? а где моя гордость? я ему ее отдала.
добираюсь до дома, и едва успевая разуться. открываю почту, чтоб написать письмо...
"я нашла себе платье", "и хочется делать безумства", "коленки такие коленки", "какие мы все таки мо..."
и дальше опять и опять изучаю почту и дальше все жду от него ответа, мечусь и лгу....
и если почта взрывается именем сладким - это _ значит, что я еще хоть полчаса подышать могу,
а дальше скучаю, скучаю, скучаю - а дальше пишу ему, гордость утратив, злюсь
а дальше .... что будет дальше? а я не знаю. я просто люблю его. просто его люблю.
(с) Марта Яковлева
Девушка должна быть любимой, счастливой, красивой! А больше она никому ничего не должна!
Михаил Лермонтов
Молитва
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко...
Молитва
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко...
не буду ничего говорить. а то еще чего-нибудь скажу.
Нельзя ждать подсказок от других. Ты должен найти решение в себе самом - почувствовать, что будет правильно. Научись доверять себе.
Дэниэл Киз
Дэниэл Киз