солнце щекочет пятки, я нашла тебя - все в порядке (с)
У меня привычка: я влюбляюсь в мальчиков в электричках. Найду кого побрутальнее, да посмелей во фразах, и ну ему подмигивать левым глазом! читать дальшеНе, реагируют все по-разному: кто начинает бицепсами играть и роллингсы мне показывать, кто убегает курить в тамбур раз десять к ряду, кто прижимает к окну соседа, надеясь, что я между ними сяду, и меня можно будет шёпотом спросить наушко о том, что если он придёт с другом, не найдётся ли и у меня подружка? Кто пальчиком выводит молча на оконном стекле сердечко, кто думает, я не вижу, а сам снимает с руки колечко, кто коряво пишет мне свой сотовый на билете, кто говорит:" Я заберу тебя на юга, и будешь ты вечно в лете!", выходя на следующей остановке. Мне немного неловко, но куда деваться?
У кого-то привычка жениться, а у меня - влюбляться...
Мужали мы..Всему приходит час.. Но с юнных лет и до кончины самой.. С биением сердца вечно бьется в нас Рожденное любовью слово «мама». читать дальшеОно горит, как добрая звезда, Из тысяч слов особенное слово. Его не старят, не мельчат года, Оно всегда и трепетно, и ново. Мы в этот час еще сказать должны О тех, кто подарил нам жизнь, О самых близких в мире людях, О тех, кто помогал расти И помогать еще во многом будет. Незримо следуют родители за нами И в радости и в час, когда пришла беда, Они стремятся оградить нас от печалей, Но мы, увы, их понимаем не всегда. Вы нас простите, милые, родные, У нас ведь, кроме вас, дороже нет людей. Как говорится, дети — радость в жизни, - А вы для нас… опора в ней!
Здравствуйте. Меня зовут Семен Винокур. Я сценарист, режиссер. Будем говорить о жизни.
Когда наступит мир, наконец-то?! Перестанем ненавидеть и воевать. Когда?!..
Только в одном случае. Когда поднимемся над ненавистью.
И станем близкими людьми. Зачем воевать близким.
Какой простой вывод. Кого-то разочаровывает, говорят, - А мы-то думали, ты предложишь что-то серьезное…
Простой вывод. Но нет глубже его.
За ним тысячелетия мудрости. Как подняться над ненавистью. Как?!читать дальше
Я тогда преподавал в двух киношколах. Одна была в Иерусалиме, учились в ней ребята религиозные. Называлась она «Маале». А другая находилась в Сдероте, училась в ней светская, свободная молодежь. Называлась колледж «Сапир».
Был у меня в «маале» такой золотой ученик, очень близкий мне по духу. Вот вам пожалуйста, худенький еврей из Йемена, а мне, как сын. Я называл его «Тарковский». Ну, просто, как перевоплощение Тарковского передо мной, - такой он был. И по мысли, и по философии жизни, и по тому, как смотрел лучшее русское кино. Ну и по тому, как снял свою курсовую.
Показывал он мне ее на большом экране. Важен был ему мой «русский глаз». Сидел я, смотрел и думал, - надо же, думал я, это же Канны, или на худой конец – Венеция. Какое кино?!.. С одной стороны гордость поднималась за то, что у меня такой ученик, а с другой была мысль, как он смог?!.. Как проник в это чувство?! Как сумел достать меня?!.. Как я за свои, тогда 45 лет, не докумекал до такого ощущения, а он, - раз! и почти без труда… и такая легкость, и такая «тарковская» высота. Нет, мне такой фильм не сделать, думал я.
Он мне показывал рабочий вариант фильма. Что там было? Описать это не просто. Там не было выпуклой истории. Были там мысли арабского мальчика и еврейского. И жизнь того и другого. Каждый хотел стать художником. Каждый рисовал, что видел. Ходили они по тем же иерусалимским улицам, замирали и рисовали в воображении, но каждый свое… своими красками, своей манерой…
У каждого из героев были непримиримые семьи. У одного – «израиль без арабов». У другого, - «палестина без евреев». Вот на этом фоне и рисовались портреты этих детей. Они как бы «летали над землей нашей грешной», смешивали краски, творили и очень любили это дело.
Но в фильме не был конца. «Тарковский» искал, чем бы закончить этот фильм. Советовался со мной, слушал, и, в то же время, не слушал меня. Так, я помню, говорю с ним, а он в окно смотрит. А за окном ничего нет. Стена дома, что напротив и все. Но это «ничего» для меня, а для него всякие картины, которые он в себе прокручивал. Мечтательный был мальчик…
Однажды он удивил меня. Сказал, что хочет закончить этот, в принципе, лирический фильм, не лирически. Хочет, чтобы отец арабского мальчика подорвал себя на центральном иерусалимском рынке, и, конечно, чтобы отец еврейского мальчика оказался бы рядом с ним. Я сказал ему, что это как-то не вяжется у меня со стилем фильма. Он задумался. Промолчал…
До экзаменов оставался где-то месяц… Он должен был финишировать… Искал как… Были еще несколько концов, которые он предлагал, уже не помню и каких. Да и этот запомнил, только потому что тому было продолжение.
Как я уже сказал, в то же самое время, я преподаю в колледже «Сапир». И есть у меня там студент по имени Мухаммед. Наш израильский араб, такой веселый парнишка, высокий, его все любят, рассказывает байки, и над арабами посмеивается, и над евреями.
И вот садится он напротив меня и начинает читать свой сценарий. Он о судьбе подростка из Газы, который не находит себя, мечется, и в конце-концов решает мстить за то, что в тюрьме его отец, что брат его погиб, ну и за всю жизнь порушенную. И вот этот подросток находит террористов, которые надевают на него пояс со взрывчаткой, и он пробирается к центру Тель-Авива, чтобы там взорваться… но тут видит своих знакомых арабов, которые, радостные, приближаются к нему по улице… окликают его… он медлит со взрывом… медлит… но не может его уже предотвратить, вбегает в подъезд какого-то дома и взрывается там один…
- Ну как? – спрашивает. Осмысливаю. - У меня сомнения, - говорит Мухаммед. - Какие? – радостно спрашиваю. Думаю, сомнения делать фильм или не делать. А он говорит: - Вбегает он в подъезд, или взрывается на улице. Но тогда и друзья его погибают. - А все остальные? – спрашиваю - Ну, все остальные естественно, - отвечает. – Он же мстить пришел. Они все для него захватчики.
- Давай прежде поймем в какой драматической ситуации находится герой, - говорю (так обычно Митта разбирал с нами сценарии…) - В очень драматической, - отвечает, - Он пытался жить по другому, на работу не устроился, дома ему плохо, все друзья уже давно его подбивают это сделать, отомстить за отца своего… - А мать? – спрашиваю - Мать не против. Ты не знаешь той реальности, - говорит он мне, - Мать даже «за». - Ты его понимаешь? – спрашиваю. - Как героя - понимаю. - Сопереживаешь? - Иначе бы не писал… ему очень плохо.
Беру паузу. Думаю, чтобы ему посоветовать.
- Знаешь в чем дело, - говорю, - Проблема для меня в том, что в основе сценария этого, - ненависть. Не попытка разобраться, не какие-то сомнения, которые разрывают героя, нет. Есть враг, есть виноватые в этой моей поломанной жизни. И есть способ отомстить… А если бы, - говорю, попытаться, ну хотя бы попытаться, усложнить героя, чтобы он мучался перед тем, как принять это решение, что бы были у него какие-то внутренние разборки с собой, что бы вот так порассуждал бы он о жизни и смерти, о любви… То есть к чему я клоню, к тому, что я лично – за фильм размышление… в таком фильме есть глубина… а в этом – ненависть. Может быть ты попробовал бы с высоты любви написать сценарий? - Любви к чему? – спрашивает - К человеку, - говорю.
В этот день мы расстались каждый при своем. Потом была неделя, когда на меня свалились тонны работу, было не до учеников…
Прошло несколько месяцев.
И вот, как сейчас помню, это был январь, или февраль. Я уже сутки сидел в монтажной с фильмом о Корчаке. Грыз ногти. Не получалось.
И вдруг, мой монтажер, Яша, в полумертвом состоянии переключая телеканалы, выпрямляется, и говорит, - теракт в Иерусалиме. Смотрим, - камера гуляет вокруг автобуса, полиция мечется, кто-то кричит в камеру, плачет женщина, до сих пор помню ее лицо…Объявляют, что террорист-смертник подорвал себя в автобусе в Иерусалиме, десятки погибших и раненных.
Мы выругались. Смотрим, молчим… Но наша действительность, она такая безжалостная, проходит совсем немного времени и вот уже боль притупляется… и надо продолжать монтировать, послезавтра сдача фильма…И этот теракт отходит куда-то в подсознание.
Мы работали всю ночь. К утру в последний раз включили новости. Теперь уже было все более-менее ясно. Даже объявляли имена погибших. Объявляют… слушаем полуживые, до ужаса хочется спать.
Вдруг, сквозь туман, слышу знакомое имя… Открываю глаза. Послышалось?!.. Смотрю на Яшу. Он кемарит… Расталкиваю его, спрашиваю, - слышал такую-то фамилию?!.. Понимаю, что бесполезно спрашивать.
Начинаю переключать на другие каналы. Там те же новости. И вот, попадаю, наконец, на перечисление фамилий. Показывают даже фотографии некоторых…
И тогда я слышу его фамилию. И понимаю, сомнений быть не может. Встаю. Боже мой!.. Сморит на меня, не улыбаясь, мой «Тарковский». Молоденький, худенький, мой любимый ученик. Он.
Что испытал?.. Ну как это опишешь?!.. Шок. Страх. Боль. Тоску. Обиду… Все вместе собралось в какой-то гул… Яша на меня смотрит. Спрашивает, - Что?!.. Вскакивает, - Кто там?!.. Я говорю, - Тарковский. – Тарковский?!.. Какой Тарковский?!.. Ты что?! – Мой ученик, - говорю… И думаю, почему-то о том, что он не успел закончить этот свой замечательный фильм… Все. Нет парня.
Потом Яша сам переключает каналы… И там снова перечисляют имена погибших… снова слышу его имя, объявляют где он будет сегодня похоронен. У нас это быстро.
Думаю, надо идти. А имена продолжают перечислять… И тут объявляют, что уже известно, что это был террорист-одиночка и даже его имя известно. И говорят его имя. Мухаммед…
Я не знаю, как я устоял на месте. Меня так вставило, как никогда в жизни!.. Мухаммед?! Мой Мухаммед?!.. Моя сценарная голова тут же открутила весь этот фильм обратно.
Это было, как в худших сценариях!.. Почему я подумал, что это мой студент Мухаммед?!.. да потому что все сходилось!.. И его сценарий, и я, стоящий между этим двумя учениками… И тут же пришла мысль о том, что это я виноват во всем. Да-да, помню, как сейчас. Помню, как все опустилось во мне. И снова из тумана послышался испуганный голос Яши, - Что?!.. Что случилось?!..
Теперь уже он тряс меня… - И это мой ученик, - сказал я. – Кто?! – Мухаммед!.. – Ты что, с ума сошел?! – спросил Яша!.. - Мой ученик, - повторил я…
Яша смотрел на экран… стал снова переключать… пока на первом государственном канале не нашел самые подробные данные.
А я стоял, и не знал, что делать… И тут из пустоты выплывает голос Яши, - Фу-у, напугал, - говорит он, - Какой это твой ученик, вот послушай, - Мухаммед, 54-х лет, житель какой-то там деревни…
Я выхожу из шока… Вздыхаю как-то… Наконец понимаю, что это не мой Мухаммед… Но, от этого лучше не становится.
В этот день я был на похоронах «Тарковского». Там меня никто не знал. Люди много плакали. Семья многодетная, семеро братьев и сестер… Но было странное ощущение, что для многих из них то, что случилось, не было неожиданностью… Смерть этого мальчика… Или это мне так показалось. Но вдруг почувствовал, что и для меня тоже. Что-то было в нем «не от мира сего».
На следующий день я уже торопился в «Сапир». Встретил Мухаммеда. Отвел его в сторону, рассказал, что погиб мой лучший ученик. Рассказал про него. Какой он был, какой фильм он делал замечательный. Теперь Мухаммед молчал. Я сказал ему честно, - я чуть не умер от страха, когда услышал твое имя, подумал сначала, что это ты. Он сам испугался от этих моих слов. Я сказал ему, что я обвинял себя, что не смог объяснить ему тогда, почему я против такого фильма. Объяснить внятно. Он сказал, - не вините себя, я бы тогда не послушал. Весь ужас, - говорит, - что нет одной правды. Я сказал ему, - для меня есть. Если ты мой ученик, я снова повторяю тебе, - надо делать фильмы с высоты любви. Я уверен в этом. Все остальные фильмы исчезнут. А эти останутся… На том и расстались.
Еще впереди было три месяца учебы. Мухаммед не пропустил ни одного занятия. Все свои лекции, беседы, я внутренне направлял к нему… Проверял, услышал он меня или нет?.. Он мне стал близок… Или я изменился, или он стал другим, но мы сблизились. Мне нравился этот высокий, улыбающийся парень… я видел, он старается понять, разобраться… И ребята крутились вокруг него, и он вокруг них… и фильмы они снимали, помогая друг другу во всем. Да еще нас бомбили часто…( Колледж «Сапир» находится в городе Сдерот. Все эти годы я вместе с моими студентами евреями, арабами, бедуинами, черкесами прыгаю в бомбоубежище. Город бомбят почти каждый год. В классах табличка, почти блокадно-ленинградская, что класс этот опасен при бомбежке и при сирене надо успеть спуститься вниз… И вот мы регулярно спускаемся. И мы здесь все равны. И я, и Мухаммед, и все ребята.)
… Через три месяца закончилась учеба и мы попрощались… Потом мы долго не виделись. Я снимал что-то, Мухаммед подрабатывал где-то…
Через пять месяцев начался новый учебный год в «Сапире», я вернулся преподавать. И тут же, в первый день, он пришел. И принес свой новый сценарий. Я остался после занятий. Попросил его прочитать мне. Видел, что он сам очень хочет этого, и я хотел.
Он начал читать.
А я начал плакать. Не мог сдержаться. Это был Мухаммед-Тарковский… С историей о бедуинской девочке, которая очень хотела учиться. С такой нежностью все было написано, с такой любовью... и такое там было высокое искусство!.. не описать!
Он дочитал сценарий до конца. Я обнял его. Он меня. Так и стояли. И я подумал, - почему бы нам так не жить…
Этой истории уже несколько лет. За это время много всякого произошло. И трагичного тоже немало.
И если вы считаете, что я наивен, полагая, что так можно жить… Так я отвечу вам, - нет. Я не так наивен.
Сегодня мы так жить не можем. Нельзя сразу исправить человека. Придет новая беда и снова вспыхнет ненависть…
Чувство, которое я испытал, когда стоял вот так, обнявшись с Мухаммедом, - это не состояние настоящего, но это состояние будущего.
К которому мы придем рано или поздно.
Непримиримые, ненавидящие друг друга, диаметрально противоположные, - мы будем стоять вот так, обнявшись…
И не только мы, все человечество.
Как бы фантастически это не казалось сейчас, - нас ждет мир без границ.
Но если мы захотим раскрыть границы уже сегодня, нас ждет резня.
Как много тех «добрых людей», которые толкают нас, - сделайте это сейчас!
Они не понимают природы человека. Все это их «добро» обернется во зло! – в еще большую ненависть, непонимание, в полный разрыв.
Пока в опасности жизнь человека, - законы должны быть жесткие.
Никто прямо сейчас не готов к объединению. Даже Объединенная Европа, - фикция.
Между непростым сегодня и светлым завтра, - пролегает самый главный этап. Самый главный!.. Хочу это выделить! Этап учебы. Его нельзя перескочить. А мы все время пытаемся это сделать.
Учебы?! Вы разочарованы?!.. Но никуда от этого не деться!.. А как иначе раскрыть человеку, что живем мы в глобальном взаимосвязанном мире, а не каждый в своем мирке. Вот это надо передать всем!.. Что мир, - он как один организм, как шестереночки, крутящиеся вместе, и об этом сегодня на каждом углу кричат ученые! И если мы, как шестеренояки, крутимся вместе, синхронно, с взаимопомощью, и сопереживанием, то вот она – здоровая экономика, настоящее воспитание, вот она, - безопасность страны ( а мы столько денег на это укладывали!) Вот оно - счастливое существование вместе! Когда «я» превращается в «мы».
Счастливое, потому что только так мы создадим баланс с Природой. Она - вокруг нас, - это Единое поле, равновесное и любящее… Соединяясь, мы, становимся частью этого поля, а не гнойным аппендицитом, который срочно надо вырезать. Мы становимся ребенком внутри матери. И она дает нам полную безопасность, абсолютный покой. Если мы соединены. В принципе, эта наша учеба, она о том, как жить вместе, а не ненавидеть.
Есть много стадий в ней… И теоретических, и практических.
Но главная цель ее, - придти, наконец, к пониманию одной великой истины, - Мы все время пытались исправлять кого-то, над кем-то властвовать, а исправлять нам надо – себя.
Поймем это, - и тогда все произойдет. Откроется новый мир. Единый. Без границ.
Послесловие: Эх, был бы я мультимиллиардером, или нет, если бы я сумел объединить всех мультимиллиардеров! Я бы сказал им, - ребята, мы безусловно крутые, у нас все есть, и это мы правим миром… Но, согласитесь, стало скучно жить в последнее время… Я предлагаю вам поиграть в настоящую игру, - давайте изменим мир.
Положим несколько сот триллионов на то, чтобы во всех садиках мира, школах, колледжах, институтах, на рабочих местах, на курсах по безработице, везде, на радио, телевидение, в интернете, во всем, что нас окружает, в рекламе, везде-везде!!!... что бы с утра до вечера, нам бы «промывали мозги», умно, талантливо, просто, рассказывали бы о том едином мире, в котором мы живем, и о том, что мы все связаны, что никуда нам не деться, что мы просто вынуждены будем соединиться!.. чтобы вместо обычной чернухи, говорили нам о том, сколько великой любви есть вокруг, сколько ее есть в человеке, он даже не догадывается об этом!... А сколько ее есть в Природе вокруг нас!.. И чтобы рекламировали нам не людей «хапающих», а людей любящих, отдающих… И чтобы не хотели на нас заработать, а хотели, чтобы заработали мы. Объединившись. Что бы капали и капали нам на мозги и на душу высокими благородными примерами… И мы бы сами не поняли как, но вдруг, поверьте, мы бы захотели этого… Мы бы позавидовали чистым помыслам, позавидовали бы тем, кто умеет так любить, отдавать, дружить, Мы бы захотели стать такими же!.. Это желание проросло бы в нас… мы бы создали нам и нашим детям такое доброе окружение, которое бы изменило и их и нас. Ну что может быть выше этого!..
Но даже пока и нет у меня этих триллионов, и пока не слышат меня «денежные мешки», но вот даже сейчас, я, пишущий, вы – читающие, если мы, начнем сееть это доброе, светлое, вечное…пусть помаленьку, стремиться к нему… к этому единству… к этим Законам Мироздания, которые Любовь, Равенство… мы перевернем мир… мы двинем мир к этому единству… потому что мы создадим сеть мыслей… великую «ловушку», в которую попадут все… ведь в каждом есть эта точка добра, взаимной помощи. Мы ее пробудим в человеке… И тогда вдруг прекратиться весь этот эгоистический бардак и почувствуем мы, как хорошо быть вместе… и заботиться друг о друге хорошо! Потому что, никуда нам не деться с этого шарика. И от Законов природы не убежать.
В одной семье рос парень, он был молод, вспыльчив и несдержан, грубил окружающим и, вольно или не вольно, обижал их... Однажды отец дал ему мешочек с гвоздями и строго сказал ему, чтобы он забивал гвоздь в изгородь сада каждый раз, когда он не сдержит своего гнева. В первые несколько дней сын забивал гвозди десятками.читать дальше
Вскоре он научился сдерживать свой гнев, и с каждым днем число забиваемых в изгородь гвоздей стало уменьшаться. Он понял, как свой гнев можно контролировать и начал им управлять. И это показалось ему легче, чем забивать гвозди. Наконец пришел день, когда сын ни разу никого не обидел и не забил ни одного гвоздя. Сын с радостью рассказал об этом отцу. На это отец сказал, что за каждый такой день когда сын не забьет ни одного гвоздя либо за каждое прощение прошлых обид, он может вытащить один гвоздь. Постепенно, иногда срываясь и забивая новые, сын вытаскивал гвозди из ограды сада. Забитых гвоздей становилось все меньше. И вот однажды настал день, когда он вытащил последний забитый гвоздь. Сын с радостью сообщил об этом отцу. Отец подвел сына к ограде и сказал: - "Ты неплохо справился, но ты видишь, сколько осталось дыр от гвоздей? Изгородь уже никогда не будет такой, как прежде. Когда говоришь человеку что-нибудь злое, у него остается такой же шрам, как и эти дыры. И не важно, сколько раз после этого ты извиняешься - шрам остается. Рана словесная также причиняет боль и оставляет след, как и физическая.
Не вини себя за его улыбку. За его замашки. И за все ошибки. За тупые шутки. И за то, что курит. ты не виновата, что тебя не любит
просто понять Спеша собрать конструктор личных благ И в краткий срок добраться до вершины, Теряясь в тучах офисных бумаг, Мы внешне люди, внутренне машины. Встречая серых будней череду, Постели покидая на рассвете, Мы варим кофе, принимаем душ… А в это время умирают дети. Мы сами были некогда детьми. К нам в снах летели звездные лошадки, А в это время кто-то падал в мир, Где жизнь и смерть сливались в мертвой схватке. Мы с хохотом резвились на траве, Струился яркий май сквозь наши пальцы. А кто-то видел свой последний свет, Прижавшись ночью к плюшевому зайцу… Нет, нас никто не судит, не винит, Любой из нас проблемами изъеден. Но мы в плену обыденной возни, А в это время умирают дети. Лысея и отказываясь есть, Придавлены химическим удушьем. Порой их убивает не болезнь! Их убивает наше равнодушье! Спешим мы повстречаться с новым днем. Они же остаются во вчерашнем. Им хорошо у Бога под крылом. Но пусто на земле без них и страшно… И как же нам без них встречать весну? Как путь свой продолжать, коль нет начала? Их, может быть, три сотни на страну. Да только от страны спасенья мало. Нам нужно помнить, помнить каждый миг, Идя своей большой дорогой-зеброй, Что он не так далек – тот страшный мир, Где жизнь ребенка измеряют в евро. Где чей-то незнакомый силуэт В палату входит, чтоб поставить точку. Где только появившийся на свет Невольно проживает жизнь досрочно. Но в нас их шанс! И в школьную тетрадь Они однажды впишут наше имя! Не позволяйте детям умирать! Ведь дети всех нас делают живыми!
И разделил царь батюшка богатство между тремя сыновьями... "Офигеть!", - сказала дочка
Отослала "письмо счастья"...Завтра должен позвонить Ян Сомерхолдер и предложить пожениться.Жду.Должно сработать))
Уходя с урока, мальчик Федя так сильно хлопнул дверью, что с урока ушел и Петя, сидевший на подоконнике....))
читать дальше ...раньше я думала,что мужчины сведут меня с ума.. теперь я точно знаю,что сама справлюсь)" ..
Только у нас в России есть два экзотических вида животных: Ёшкин Кот и Ядрёна Вошь! Да, кстати, ещё есть Йокарный Бабай, но это уже не животное.
Ощущение, что играем в испорченный телефон... Людям слышаться не то что говоришь... А чем дальше фраза пошла, тем менее правдоподобной она является!!!!! Только в детстве это было смешно, а сейчас хочется плакать!
А помните как мы когда-то все кушали на кухне? Давно же это было...
накрасила ногти и не смазала, уже есть чем гордиться!!))
Если я решила ничего не делать, то меня уже не остановить!)))
Девушке перед свиданием нужно как минимум:вымыть и уложить волосы,принять душ,маникюр,педикюр,макияж и чтобы это всё подходило к одежде.А эти идиоты говорят:"Давай я за тобой через пол часа заеду?"Да,конечно,заезжай!Бигуди поможешь снять!
Холостяцкая яичница: открыл холодильник, почесал яйца, закрыл холодильник.
Памятка для тех, кто хочет разбираться в искусстве.
1. Если видишь на картине темный фон и всяческие страдания на лицах - это Тициан. 2. Если на картине воттакенные жопы и целлюлит даже у мужиков - не сомневайтесь - это Рубенс. 3. Если на картине мужики похожи на волооких кучерявых баб или просто на итальянских педиков - это Караваджо. Баб он вообще рисовал полтора раза. На следующей картине - женщина - Горгонян Медуза Арутюновна. Почему она похожа на Джонни Деппа- загадка почище улыбки Моны Лизы. 4. Если на картине много маленьких людишек - Брейгель. 5. Много маленьких людишек + маленькой непонятной фигни - Босх. 6. Если к картине можно запросто пририсовать пару толстожопых амуров и овечек (или они уже там есть в различной комплектации), не нарушив композиции - это могут быть: а) Буше б) Ватто 7. Красиво, все голые и фигуры как у культуристов после сушки - Микеланджело. 8. Видишь балерину - говоришь Дега. Говоришь Дега - видишь балерину. 9. Контрастно, резковато и у всех воттакие тощие бородатые лица - Эль Греко. 10. Если все, даже тётки, похожи на Путина - это Ван Дэйк. Все. P.S: Моне - пятна, Мане - люди.
Демон поселяется там, где развалины души покидает последний ангел.
Я хочу заболеть. Очень сильно. А лучше – смертельно. Чтобы видеть твой страх. Чтоб тобой завладеть безраздельно. Таять воском. Песком Уходить сквозь любимые пальцы Чтобы, жаждой влеком, Ты не мог от меня оторваться. Чтоб, тоскою томим, Ты не мог на меня наглядеться. Чтобы взглядом одним Поражать тебя в самое сердце. Чтоб меня на руках Ты качал, от бессилия плача. Чтобы видеть твой страх, Я хочу на подушках горячих, Разметавшись в жару, Утопая в багровом тумане, Обещать: не умру. А потом не сдержать обещанья. Ускользнуть, улететь, Пасть в разверстую пасть пустоты… Я боюсь не успеть Сделать всё это раньше, чем ты.
ну, привет, как ты там? я полюбила тебе писать. читаешь ли только, не знаю правда, да и не важно, я научилась больше тебя не ждать и не кричать если вдруг приснишься - я становлюсь бесстрашной,
то есть почти такой; как у тебя погода? как небо? как облака? наверное, мягкие, я тут снизу на них смотрю и кажется, если сядешь на них - проваливаешься слегка, а иногда даже в каком-то облаке я тебя узнаю.
ты все смотришь, знаю, общаешься с кем-то там, скажи, они интересные люди, тебе с ними хорошо? и бог действительно ни разу не умирал? и правда, что у вас там всегда светло?
в общем я, конечно, скучаю до воя, иногда и до слез, мне всё кажется - ты в дверь позвонишь, как раньше не предупредив, приедешь, посмотришь на ри скажешь: "хороший пес", вот это было бы настоящим счастьем;
что еще тебе рассказать - брат твой звонит иногда, я не люблю разговоров с ним, ты уж прости, у нас тут дожди и ливни - не то, чтобы прям красота, но иногда успеваешь спрятаться и спастись.
ты не болей и снись раз в месяц хотя бы, ладно? скажи всем тем, кто с тобой, что я их люблю, больше и нечего рассказать тебе - жизнь танцует танго, в партнеры выбирая смерть, и как жаль, что не мою.
я не хочу говорить, я хочу лежать где-нибудь, закрыв глаза мне не важно о чем я буду молчать, мне уже все равно я мысленно представляю себя не здесь и моя пустота рассеивается так же плавно, как заканчивается кино
мне не важно, когда я начну кричать - просто так или по поводу это все лечится поцелуями, пальцами и алкоголем и все эти "аккуратней" и "береги свою честь смолоду" кажутся забытым в конец очень странным паролем
я устала, ты слышишь, я выдохлась в очередной новый раз люби меня, видь меня, и я обещаю чуть измениться я буду стараться никому и никогда не говорить о нас и забыть значение глаголов «ругать», «ненавидеть», «проститься»
тебе, видимо, нужно знать, когда и насколько без тебя плохо но смысла нести эти слова куда-то с собой абсолютно нет я не хочу, не хочу повторять «сдохнуть бы, сдохнуть, сдохнуть» это пройдет и просто оставит на мне миллионный след
пожалуйста, не забывай, что я люблю, черт побери, тебя даже сквозь эту блядскую боль, когда хочу разбивать колени но если ты не станешь напоминать мне, что я твоя - клянусь, я спущу тебя по всем пройденным нами ступеням
Демон поселяется там, где развалины души покидает последний ангел.
«Глупый ищет, как преодолеть одиночество, мудрый – находит, как насладиться им.» Одиночки очень любят себя и этим привлекают к себе внимание, они имеют центр в себе и знают, что им никто не поможет в депрессии или кризисе. Да, может им и помогут, что-то подскажут, но глобально они-одни. Они всегда одни, они всегда внутренне одни. У жены есть муж, у мужа есть жена, у друга есть друг, у брата брат, у одиночки – только он сам. Одиночка всегда сильнее среднего человека. Он рассчитывает на себя, всегда и давно, и он уверен в себе. Он знает, что он может. Он многое знает и много где бывал. Кто- то скажет, что это потому что он ищет другого человека, который поймет его. Может это и так. Одиночки нигде не чувствуют себя, как дома. Дом там, где он. Из одиночек выходят хорошие манипуляторы. У них нет обязанностей и привязанностей, они редко состоят в каких-то организациях. Художник, поэт, писатель, музыкант – вот наиболее часто встречающиеся профессии одиночек. У них много знакомых в самых неожиданных местах. Причём порой очень влиятельных. В них очень легко влюбиться.Они сами часто не знают, насколько они привлекают людей, так как всё время погружены в себя. Никогда не влюбляйтесь в одиночку. Играйте с ним(ней), дружите, общайтесь, но не влюбляйтесь. Новый город – новые возможности, новые грани жизни и познания себя. У них нет друзей. Зато у них есть другие одиночки. Два одиночки могут какое-то время быть вместе, и это даже можно назвать любовью, но через некоторое время они всё равно расстанутся. Они больше всего на свете ценят свободу. Для них это – как воздух. Они не могут без неё. Это уязвимое место одиночки. Отнимите у него свободу – можете забыть его. Дайте ему надежду на обретение свободы, и он свернёт горы. В остальном – они практически неуязвимы. Никто не знает, счастливы ли одиночки. Но такова их природа и никто не в силах изменить её, кроме их самих. Ещё раз. Это об одиночках, а не об одиноких. Одинокий – это когда ты никому не нужен, а одиночка – это когда тебе никто не нужен.
солнце щекочет пятки, я нашла тебя - все в порядке (с)
....знаешь, все замечательно. я к тебе/ты ко мне уменьшительно и ласкательно. мысли к тебе такие грязные, что хочется прополоскать их/ (и) обезвредить. перестать по тебе бредить, пить и ходить к соседям за лишней солью. подставлять тебе горло/ чтоб ты сделала мне больно. водила руками по коже и уходила.
-Боже, дай мне по роже..
.. отпустило.
****
дело в том,
у любви не бывает стоп - кранов. я был твоей прихотью, твоей забавой. я к тебе так много, а ты -так мало. я тебе нравился в полный рост. когда стоя. я, пожалуй, совсем бестолковый, но это твоя месть? те, письма, которых не сосчитать, не перечесть. я давно ими обклеил стены. письмо всегда начиналось с 'ты' и перечислялось все, чем я не был. одно было точным, я был в тебя влюблен. пожалуй, сейчас тоже есть, но совсем не много
мне кажется, разум мой был умертвлен когда мы встретились и ты строила из себя недотрогу.
****
Милый друг,
Не доводи себя до состояния паранои. Девочка, вроде, большая, а все так же ноет. Я тебя встретил в тринадцать, около моря. Бросил примерно во столько же, ты без перебоя старалась рассказывать сказки, хоть бы не слушать моих извинений. Я, понимаешь ли, вышел в жизнь, а тебя не заметил. Тебя не заменит ни сантехник, ни пьяный мачо, о котором поют, и который, все время плачет. Тебя не заменит ни новый дом, ни машина. Таблетки, непрекращающаяся ангина. Тебя не заменит ни Вивьев Вествуд, ни Эдди Седжвиг. У меня от тебя остался в квартире свет и на полке крестик..... Милый друг,
Самое важное чаще всего невесомо. Здесь как будто всего важней была улыбка. Часто улыбка и есть главное. Улыбкой благодарят. Улыбкой вознаграждают.
Тебя здесь нет И вот опять одна в пустой квартире, Смотрю в окно в безжалостном дыму. И снова жизнь не строчкой, а пунктиром, Тебя здесь нет, но я в твоем плену.
Тебя здесь нет и сердце бьется тише И глухо шепчут губы судорожный бред. Тебя здесь нет...и беспощадней мыши Скребет на сердце кровью: "Тебя здесь тоже нет..."