Принеси мне что-нибудь, и чего-нибудь, чтобы это закусить. Только пусть это будут не удила.
Сколько взглядов моих не тобою подбиты влёт, скольким обручам мне наутро сжимать виски,
Сколько братьев твоих с волосами, как дикий мёд, ежедневно проходят мимо моей тоски?
Сколько их – пока ты там спокоен, далёк и нем, совершают за мной – от меня – до меня – погонь;
Сколько раз, очарованной ими, кидаться мне в тихий омут, в горячий песок, в озорной огонь?
Сколько братьям твоим играть со мной в поддавки, каждым жестом меня зазывая с собой на дно,
Сколько мне бродить просторами их колхид, сколько рейдов направить за золотым руном?
А найти – только пыль в карман да в ботинки сор, и отлить из них серебро, и другим раздать;
А вернуться – пустой кошель да горящий взор, лихорадка и бред по всей ширине листа.
Сколько их, так похожих – в профиль или анфас, – обещали и вечный приют, и спокойный сон,
Сколько их – той же масти, и роста, и цвета глаз, - сколько их меня уводило за горизонт;
Удивлялись лёгкости их надо мной побед, но ночами меня не спасали от темноты –
И вдвойне удивлялись, когда совершён побег, потому что, нет, даже братья твои – не ты.
Я живу веселее, чем табор иных цыган; если в голосе я и в духе – мне каждый рад.
У меня внутри – твоё имя о трёх слогах, у меня на постели – твой сероглазый брат.
Что за дело тебе, драгоценнейший имярек, чем, и как, и где добываю мой смех и зной?
Как бы сердце своё сохранить к золотой поре, когда ты наконец-то придёшь за мной…
Карелиан
Сколько братьев твоих с волосами, как дикий мёд, ежедневно проходят мимо моей тоски?
Сколько их – пока ты там спокоен, далёк и нем, совершают за мной – от меня – до меня – погонь;
Сколько раз, очарованной ими, кидаться мне в тихий омут, в горячий песок, в озорной огонь?
Сколько братьям твоим играть со мной в поддавки, каждым жестом меня зазывая с собой на дно,
Сколько мне бродить просторами их колхид, сколько рейдов направить за золотым руном?
А найти – только пыль в карман да в ботинки сор, и отлить из них серебро, и другим раздать;
А вернуться – пустой кошель да горящий взор, лихорадка и бред по всей ширине листа.
Сколько их, так похожих – в профиль или анфас, – обещали и вечный приют, и спокойный сон,
Сколько их – той же масти, и роста, и цвета глаз, - сколько их меня уводило за горизонт;
Удивлялись лёгкости их надо мной побед, но ночами меня не спасали от темноты –
И вдвойне удивлялись, когда совершён побег, потому что, нет, даже братья твои – не ты.
Я живу веселее, чем табор иных цыган; если в голосе я и в духе – мне каждый рад.
У меня внутри – твоё имя о трёх слогах, у меня на постели – твой сероглазый брат.
Что за дело тебе, драгоценнейший имярек, чем, и как, и где добываю мой смех и зной?
Как бы сердце своё сохранить к золотой поре, когда ты наконец-то придёшь за мной…
Карелиан
