Hlarelyë corda cára lindalë nyérenen
Я – не человек. Странно, что делают люди, когда с ними говорят иные, более сложные существа. Я – не человек. Я – божья коровка. Такая жирная, наглая… А, может быть, страшный и ужасный… Или тихое, незаметное… Нет, я, без сомнения, он. В смысле – самец. Глупо, конечно, но у меня есть руки, или нечто подобное. Я пишу ими свое письмо. Зачем? Для тебя. Ты читаешь эти строки, и думаешь обо мне. Ты думаешь, что я когда-то был человеком. Не знаю. Человек может стать божьей коровкой, а божья коровка человеком – нет. Ну и что? Я сижу на конопляном листе и закручиваю негнущимися руками попироску-самокрутку. Я читаю Сартра, Хоменгуэля, Желязны, Шекли. Я смотрю на небо. Я слушаю крики капель, стоны птиц, шелест молний и ярость воды. Идет дождь. Рядом со мной бутылка сухого белого вина и пластиковый стаканчик красного цвета. Наивно… если я действительно был человеком, то я был наивен. Мир не может изменить одна капля, что стекает с ветки остролиста дождливым вечером. Или…может? Я не знаю. Но, наверное, нет. А я в это верил. Я отчетливо помню, что верил в свободу, в звезды, которые манят вечерами, в звуки скрипки, в шелест страниц, в любовь. А что мне осталось на самом деле? засаленный томик Сартра и стакан вина перед сном. Мои сны полны страха – я не сплю по ночам, мои дни полны отчаянья – я не живу. Мой дом – конопляный лист, моя вера – завтра будет вчера, моё будущее – я сам. Я не человек.
Но сегодня мое прошлое захотело вернуться ко мне. Она пришла в сад на закате, совсем перед грозой, когда летний воздух терпок и горяч, а запахи ощущаются наиболее остро. Она пришла в сером платье с открытыми плечами. Она распустила волосы. Она пришла одна. Я увидел ее как в тумане, поднимающуюся по лестнице в сед, сразу. О, как она было…прекрасна? Нет, она была со-вер-шен-на. Легко она подошла к тому место, которое стало моим домом. Долго молчала. А потом начала говорить:
- ты меня ненавидишь. Ты прав. Да, я не знала, что ты уйдешь, пока ты был рядом. Знаешь, мне в тот день стало интересно – что есть на свете, что может тебя разозлить. Нет, разозлить – не то слово. Что может заставить тебя уйти, бросить меня, бросить все то, сто ты любишь, во что ты веришь. И я рассказала тебе обо всем, что накопилось. Про то, как ходила на свидания, целовала и хотела. Про то, как пила., как любила и смеялась без тебя. Я рассказала про свои стихи. Прочитала стихи других. Я не хотела, что бы ты ответил, и ты молчал. И тогда я впервые испугалась. Ты, конечно, был мне никто, ты даже не любил меня, а я не любила тебя. Я не знаю, зачем рассказала тебе все это. Но, в конце рассказа, я плакала, уткнувшись лицом в твои ладони. А потом ты встал, ушел в дом… и больше я тебя не видела. Прошел год. Ровно год тому назад, в этот день я была твоей, а ты – моим. Когда-то, очень давно, ты сказал, не мне, но при мне, что, если ты исчезнешь, то искать тебя надо в летнем саду. Надо рассказать все ветру, а он расскажет это тебе. я просто хочу еще раз поплакать у тебя на руках.
Она встала и ушла. Как только стих запах ее шагов, как сразу, без предупреждения, пошел дождь. Он смог смыть ее следы, но не вытеснил ее из моей памяти.
Она… я действительно не любил ее, она просто рыдала у меня на руках. И тогда я понял, что капля, саленная капля не может изменить мир. Но она может изменить людей. Капля, что скатилась из ее серых глаз, дала мне силы взлететь. Я стал ветром. Свободным, легким, и, что главное, я разучился плакать. Потом разучился верить. Потом перестал мечтать. И я стал божьей коровкой. Так просто, но я – не человек. Она – серая тень, мое прошлое, лишь напомнила, почему. Но сейчас я смотрю на дождь и верю, что что-то не так. Я стал просто живым. Я пишу, но что я могу сделать? По щеке бежит слеза, а в ладони мне плачет молодая девушка, все повторяя: «Меня зовут Рина. Мне 18 лет. Я живая»
Почему я плачу?
(с)
Но сегодня мое прошлое захотело вернуться ко мне. Она пришла в сад на закате, совсем перед грозой, когда летний воздух терпок и горяч, а запахи ощущаются наиболее остро. Она пришла в сером платье с открытыми плечами. Она распустила волосы. Она пришла одна. Я увидел ее как в тумане, поднимающуюся по лестнице в сед, сразу. О, как она было…прекрасна? Нет, она была со-вер-шен-на. Легко она подошла к тому место, которое стало моим домом. Долго молчала. А потом начала говорить:
- ты меня ненавидишь. Ты прав. Да, я не знала, что ты уйдешь, пока ты был рядом. Знаешь, мне в тот день стало интересно – что есть на свете, что может тебя разозлить. Нет, разозлить – не то слово. Что может заставить тебя уйти, бросить меня, бросить все то, сто ты любишь, во что ты веришь. И я рассказала тебе обо всем, что накопилось. Про то, как ходила на свидания, целовала и хотела. Про то, как пила., как любила и смеялась без тебя. Я рассказала про свои стихи. Прочитала стихи других. Я не хотела, что бы ты ответил, и ты молчал. И тогда я впервые испугалась. Ты, конечно, был мне никто, ты даже не любил меня, а я не любила тебя. Я не знаю, зачем рассказала тебе все это. Но, в конце рассказа, я плакала, уткнувшись лицом в твои ладони. А потом ты встал, ушел в дом… и больше я тебя не видела. Прошел год. Ровно год тому назад, в этот день я была твоей, а ты – моим. Когда-то, очень давно, ты сказал, не мне, но при мне, что, если ты исчезнешь, то искать тебя надо в летнем саду. Надо рассказать все ветру, а он расскажет это тебе. я просто хочу еще раз поплакать у тебя на руках.
Она встала и ушла. Как только стих запах ее шагов, как сразу, без предупреждения, пошел дождь. Он смог смыть ее следы, но не вытеснил ее из моей памяти.
Она… я действительно не любил ее, она просто рыдала у меня на руках. И тогда я понял, что капля, саленная капля не может изменить мир. Но она может изменить людей. Капля, что скатилась из ее серых глаз, дала мне силы взлететь. Я стал ветром. Свободным, легким, и, что главное, я разучился плакать. Потом разучился верить. Потом перестал мечтать. И я стал божьей коровкой. Так просто, но я – не человек. Она – серая тень, мое прошлое, лишь напомнила, почему. Но сейчас я смотрю на дождь и верю, что что-то не так. Я стал просто живым. Я пишу, но что я могу сделать? По щеке бежит слеза, а в ладони мне плачет молодая девушка, все повторяя: «Меня зовут Рина. Мне 18 лет. Я живая»
Почему я плачу?
(с)
Роберт Рождественский 
